Книга Хранитель Моста влюбленных, страница 21 – Светлана Садырина

– Бродник, ваша бабка…

– Прошу не обижать, – одернул собеседник.

Девица на него зыркнула.

– Не бабка, а бабуся! – ласково протянул Бродник.

Рыжая закатила глаза, тряхнула локонами и продолжила:

– Ваша бабуся, как ты выражаешься, мост уже профукала. Второго нам не простят! Да еще одним семейством!

– А у бабуси уважительная причина была, – и он протянул нараспев, – любооовь.

– Бродька, – и девица погрозила пальцем, – у меня эти ваши дела амурные – вот где!

И рыжая провела ладонью вдоль горла. А затем елейным голосом спросила:

– А бабка-то ваша где?

И тут же поправилась:

– Бабуся.

– А кто ее знает, – весело ответил Бродник. – Она у нас савраска без узды. Фигаро здесь, фигаро там.

– Значит так, – дала указание девица. – Когда ваша фигара будет здесь, чтобы сразу же доложил!

– А то, – хохотнул Бродник. – Всенепременно.

Группа туристов стала двигаться к выходу, и девица поспешила за ними. Она на ходу обернулась и бросила:

– Опять к Машке не успела, – и она зыркнула в сторону чугунной девочки. – Передай, чтоб прекратила по ночам гулять! Опять ее на 50 лет Октября видели! И гольф спустился – живо исправить!

– Есть, мадам, – отозвался Бродник, спеша следом.

И смачно шлепнул ее по заду. Та в ответ только оскалилась.

– Хороша стерва, – выдал Бродник, наблюдая, как рыжая вскакивает по ступеням. – Одна беда – вынюхивать любит.

Он наклонился к своей подмышке, повел носом и сморщился.

– Так сойдет, – махнул он рукой, после чего галантно поклонился выглядывающей в окошко Одри и отправил воздушный поцелуй.

Рыжая грозно погрозила кулаком, а Бродник хохотнул:

– С-с-с… С-с-сказочно хороша!

Бубнила с патлатым, держащим на поводке мопса, шли по мосту. Хранитель видел, что она сердится: уж кто-кто, а он разбирался в ее мимике и улавливал малейшие изменения настроения по голосу. Даром что ли семь лет слушает ее бу-бу-бу.

– Мила, сколько можно, – говорил ей патлатый. – Мы это уже обсуждали, и все решили.

– Нет, Вадим, – строго одернула его Бубнила, – это ты решил. Ты решил не ехать со мной на свадьбу сестры, хотя знал о ней полгода назад, и поездку мы планировали вместе.

– Обстоятельства изменились, – попытался оправдаться спутник. – Я не мог знать о том, что у меня возникнет новый проект. Пойми – это очень важно. Это в конце концов наши деньги! А кому на свадьбе есть дело до меня – никто в толпе и не заметит моего отсутствия, я тебя уверяю.

И в этот момент Бубнила вспылила:

– Как и твоего отсутствия в моей жизни!

– Мила, ну что то ты драматизируешь, – начал защищаться патлатый.

– Я всего лишь обрисовываю ситуацию, – не унималась Бубнила. – Гулять я хожу одна – ты и сегодня кое-как собрался, и то, потому что я была на тебя уже зла, в театр и в кино одна, в гости – одна, на дачу – одна, я даже в отпуск летом ездила одна. Я по жизни одна! Разве это неочевидно?

У Хранителя заболела голова. Что за люди – зачем на мост идти ругаться. Сидели бы дома, если охота нервы друг другу портить.

– Здаров, – послышалось сбоку.

Рядом с ним бухнулся Йося. Смерил его взглядом и, отметив мешки под глазами, в предвкушении зрелища потер лапки и поинтересовался:

– Опять дрязги?

Хранитель недовольно кивнул в сторону Бубнилы с патлатым.

– О, эту я знаю, – промурчал кот. – Она возле нас часто проходит, Ваське статистику портит. И здоровье – зрение как у крота.