Книга Чернила и кровь, страница 233 – Мэй

Протянув кулёк, Николас предложил Айдену шоколадку, и тот взял одну. А потом не заметил, как потянулся за второй и третьей. Николас не протестовал Айден говорил «о сраной политике», о том, как всё пошло по Бездне, когда ему пришлось уйти в храм, как он мечтал, что вернётся и будет снова жить во дворце с братьями.

Как на самом деле он не хочет смотреть на казнь лорда Уэлтера. Потому что это тени, а он только-только научился контролировать собственные и принимать мысль, что они не обязательно несут боль.

Вокруг Айдена заклубились чернильные сгустки, полупрозрачные, почти незаметные в сгущающихся сумерках. Протянув руку, Николас коснулся кончиками пальцев одного из них, и Айден постарался скорее их унять, он и сам не знал, с чего вдруг вылезли сейчас. Он не терял контроль.

– Говорят, что эти тени – мертвецы, которых даровал Безликий.

– Чушь, – отрезал Айден. – Ты знаешь, что чушь. Ничего живого в тенях нет и никогда не было.

Николас рассеянно кивнул. Бумага из-под конфет опустела, и он смял её, сунул в карман мундира.

– Знаешь, что я думаю? – спросил он. – Это неосуществлённые желания. Невыраженные чувства. У всех людей они есть, Равенскорты всего лишь могут придавать им форму. Поэтому тебе сложно было после храма, не только из-за их блока. Слишком много желаний, которые ты был не в силах воплотить. Или больше не мог. Чувств, о которых ты не говорил вслух.

– Это… интересная теория.

Подняв голову, Николас взглянул на Айдена:

– Мне жаль твоего брата. Но из тебя получится хороший наследный принц.

– Поэтому я хочу, чтобы ты поехал в столицу. Ты талантлив и сможешь лавировать в политике. И я хочу, чтобы при дворе был тот, кому я доверяю. В отличие от других, ты не боишься принца, будешь говорить то, что правда думаешь, даже если мне это не понравится.

– Тебе будет часто не нравиться, – улыбнулся Николас.

Он замялся, и Айден то ли уловил, то ли скорее понял потому, что уже неплохо успел узнать Николаса. Решительно Айден заявил:

– Я в тебе не разочаруюсь. Поверь, я в курсе, что иногда ты бываешь невыносим. Но это всё равно ты. Только надеюсь, что и ты не разочаруешься во мне.

– Никогда, – мягко сказал Николас.

Он чуть прищурился, задумчиво посмотрел куда-то вдаль, на деревья.

– Я боялся позволить себе мечтать о будущем. Думал, все чудесные перспективы для кого-то другого. Не для меня. Для кого-то лучше, талантливее.

Он снова посмотрел прямо на Айдена. И негромко закончил:

– Но теперь я не боюсь. Я доверяю тебе. Верю в тебя. И приложу все силы, чтобы поехать в столицу. Не только потому, что ты просишь меня, но и потому, что я сам этого хочу.

Айден тепло улыбнулся, не пытаясь скрыть радости. Он хотел сказать, что не знает другого человека, более достойного быть при дворе, чем Николас. Но тот и так улавливал это – в эмоциях Айдена, в его выражении лица, в чёрных глазах, которые не считал ужасным предвестием.

Неожиданно Николас сделал шаг вперёд и положил ладонь на грудь Айдена. Как накануне вечером Айден слушал биение сердца Николаса, так и тот сейчас делал то же самое. Его слова звучали негромко, но проникали в саму суть Айдена, в его кости и плоть:

– Я не идеален. Я не всемогущ. И, может, нашёлся бы кто-то получше, с кем ты мог поселиться в одной комнате. Но я клянусь в верности. Клянусь, что буду на твоей стороне со своим клинком и своей магией до последней капли крови, до того момента, пока сердце не остановится или тени не заберут моё дыхание.