Книга Чернила и кровь, страница 232 – Мэй

Месть не принесёт покоя, а насилие лишь порождает насилие. Айден не хотел, чтобы оно разъедало его так же, как семью Уэлтеров.

Можно бросить камень в воду и смотреть, как идут и идут круги, а камень навсегда остаётся внутри, пусть и скрытый. А можно отложить камень в сторону. Это не изменит историю озера, но изменит твою собственную.

– Ничего, – сказал Айден. – Я ничего не буду делать с Байроном. Пусть сам разбирается со своей жизнью.

Айден почти не удивился, когда время шло, а Николас так и не возвращался. Скорее всего, встреча с отцом закончилась, но где-то он задержался. Или приводил мысли в порядок, прежде чем вернуться в комнату. Связь истончилась до тонкого ручейка, а уж на расстоянии Айден тем более понятия не имел, о чём думал Николас.

Всё-таки решил его поискать.

Крыша выглядела сомнительным местом, Академия гудела от людей, и Айден направился в сад. Увернулся от пары-тройки навязчивых студентов: глянул на них исподлобья, и они сочли за лучшее не лезть к принцу.

До кладбища никто из них не дошёл, и Айден двинулся между могил, уже видя светлую макушку у щербатой стены. Тут царила тишина, ветер был зябким, а земля под ногами похрустывала, схваченная изморозью. Кладбище могло казаться одиноким, но на самом деле истёртые памятники навевали покой, а могилы с раскрошившимися камнями выглядели почти уютными.

Вспомнилась история про близнецов, которую рассказывали на поэтическом собрании. И похороненные глубоко в земле, они тянутся друг к другу, чтобы слиться в последнем объятии. И никогда не быть одинокими.

Николас стоял спиной, прислонившись к покосившему могильному камню. Айден наступил в лужу, и тот обернулся, держа в руках бумажный кулёк с шоколадками. В Николасе пульсировало ядро давней стылой горечи, но обёрнуто оно было в спокойствие.

– Как прошла встреча с отцом? – спросил Айден.

– Как и всегда. Начали неплохо, а потом он опять заговорил, что я должен, я разозлился и вспылил. Он сказал, что я поступил храбро и благородно, но мне не стоит рисковать жизнью, чтобы понравиться принцу.

– Послал его в Бездну?

– Я его посылаю в Бездну лет с… восьми? Девяти? Он платит за Академию, а я хочу её закончить, так что мне приходится терпеть. Он тоже не в восторге.

Остановившись у надгробья по другую сторону дорожки, Айден привалился к нему и устало потёр переносицу. Николас насторожился, ощутил по связи:

– Ты в порядке?

Да, хотел сказать Айден. Всего лишь вляпался в политику, кстати, нас ждёт увлекательное зрелище казни. Но Николас спрашивал сосредоточенно, и отшучиваться не хотелось. Айден ответил честно:

– Нет. Я узнал, кто убил моего брата. Отчасти.

Через связь омыло молчаливой поддержкой, Николас кивнул, приглашая рассказать больше, и Айден сам не заметил, как из него полились слова, веско падая в кладбищенскую грязь и разбиваясь о старинные надгробия. Он рассказал о том, что узнал Дэвиан, о грядущей казни и Уэлтерах. О том, как наивен был Конрад, как от него захотели избавиться. Чего не хватало этому Уэлтеру, он ведь занимал высокое положение! В его распоряжении были деньги, власть, а он клеймил детей и строил заговоры.

– Есть люди, которым всегда мало, – тихо сказал Николас. – У Стэнхоупов вроде дочь возраста то ли Байрона, то ли Линарда. Наверняка думал выдать своего сына за неё и сделать консортом. Уэлтер не хотел быть одним из многих советников, он планировал стать отцом императора, который ему подчиняется.