Книга Хозяйка старой пасеки 2, страница 52 – Наталья Шнейдер

— Кир, ты в своем уме? Чего это ты набросился на бедную Глашу? У нее и без тебя был тяжелый день!

— Я вижу, — сухо произнес он. — Когда водишься со всяким… с человеком, который не заслуживает ничего, кроме пули, дни легкими не бывают.

— Граф, немедленно заткнись и марш в дом! — Генеральша заслонила меня широкой спиной, и стало ясно, почему у нее офицеры покойного мужа по струнке ходили. Даже Стрельцов шагнул к крыльцу.

— Вы правы, Марья Алексеевна.

В его голосе прозвучало что-то вроде раскаяния, но это только сильнее меня разозлило.

— Знаете что⁈ — Я сама не поняла, как оказалась прямо перед ним, заглядывая ему в лицо. — Идите своей Ольге Николаевне указывайте, с кем ей водиться! Потому что это она привезла в мой дом человека, которому я ничего, кроме лучей поноса, пожелать не могу!

Варенька ахнула и прижала ладони к щекам.

— У Ольги Николаевны есть муж, воспитывать ее — его обязанность, — бесцветным тоном произнес он.

— Что ж, у меня мужа нет, слава богу! И, надеюсь, никогда не будет, если его обязанность — меня «воспитывать»!

— Глашенька, что ты такое говоришь? — всполошилась Варенька. — Ты нездорова, пойдем в дом, я помогу тебе лечь.

— Я здорова как лошадь, — процедила я. — Как ломовая лошадь, которая вынуждена быть здоровой, иначе ее пустят на колбасу! И у меня, как и у нее, очень много работы. С вашего позволения.

Я хлопнула дверью так, что дом должен был бы обрушиться, — но обошлось.

Я остановилась в сенях. Потерла грудь, словно это могло разогнать ком, вставший в ней. Ком непролившихся слез, но, если я дам им пролиться, значит, признаю, что мне не все равно. Не все равно, что думает этот… солдафон. Будочник, как называет его кузина. Я ему нравлюсь, ха!

Я сухо всхлипнула, мазнула рукавом по лицу. Некогда реветь. Нужно проверить, как устроили землемера. Нужно пригласить его к ужину и проследить, чтобы девочки накрыли стол на всех. Может, и самой лучше накрыть. Нужно отнести горячую воду Марье Алексеевне: после долгой дороги под весенним солнцем ей наверняка хочется ополоснуться. И… Нет, Стрельцову пусть кто-то из мальчишек несет: слишком велик соблазн выплеснуть на него ведро с кипятком. Сперва воду и распорядиться.

Даже через дверь кухни были слышны голоса.

— Знала бы я, что ты такая, ни за что бы к барышне с собой не взяла! Выползка этакая, притерлась на теплое местечко!

И здесь ругаются. Ну что сегодня за день такой?

— Матушка моя только обо мне сговаривалась, — продолжала разоряться Стеша. — Я, значит, местом рискнула — вдруг барыня осерчает и обеих прогонит, а ты, вместо благодарности, перед ней хвостом вилять?

— А чё я?

— Хрен через плечо! Я весь день кручусь как проклятая! Даже барышня пожалела, пришла на кухню помогать! А ты к господам подлизалась и весь день бумажки пером корябала!

— Что барышня мне велела, то я и делала! — возмутилась Акулька. — Я, что ли, виновата, что батюшка меня грамоте научил? Или мне надо было дурой безграмотной вроде тебя прикинуться?

— Ах ты!

Я подпрыгнула от визга. Распахнула дверь.

— Заткнулись обе!

Посреди кухни стоял Герасим. На расставленных в стороны руках он держал за шивороты девчонок, не давая им снова сцепиться. У Акульки на щеке багровели следы ногтей.

Увидев меня, все затихли. Дворник выпустил девочек.

— Вы что за базар тут развели? — поинтересовалась я тем тоном, который и без крика заставляет нашкодивших детей вжимать голову в плечи.