Книга Насильно твоя, страница 66 – Екатерина Ромеро

Впиваюсь пальцами холодными в руки мужчины. Что мне делать, что? Как унять бешено бьющееся сердце и исправить то, что уже исправить нельзя?

Анютка. Я не могу ее оставить без мамы. Нас выписывают уже завтра. Господи, куда мне идти без нее? Никуда. Разве что в могилу сразу.

Отстраняюсь от мужчины, поворачиваюсь и смотрю прямо в его серые строгие глаза. Сквозь слезы.

Я должна ему поверить. Переступить через свой страх и довериться. Как бы мне ни было сейчас больно и страшно, у меня нет выбора. Есть только один вариант. Ради дочери. Только ради нее.

— Я… согласна. Согласна на ваше условие. Я стану вашей женой. Сменю фамилию. Только дочь не забирайте.

Невинная. В уплату долга

То самое ощущение, когда вроде бы все хорошо, вот только ты ходишь по минному полю. Одно неверное движение — и взрыв, все сломается, и у нас с Волком сейчас точно так же.

Анютка теперь с нами, но меня все так же одну за пределы территории никуда не выпускают. Я провожу время с дочерью, заново знакомлюсь с ней и пытаюсь общаться, хотя с этим сложности. Малышка не знает языка жестов, смотрит на меня непонимающе и в ответ даже пытается учить меня говорить.

— Мамочка, спой песенку, как раньше!

Гладит меня по волосам, ласковый, нежный котенок, а я слова вымолвить не могу, как заклинило.

Улыбаюсь ей сквозь слезы, целую в сладкие щечки.

С Романом мы спим в разных комнатах и темы нашего знакомства, так сказать, больше не касаемся. Я узнала достаточно и больше «приятных сюрпризов» от него просто не вынесу.

Если честно, то я не знаю, что мне теперь делать. У меня нет ни подруг, ни связей, своих денег, родителей. Я вроде как жена и в то же время чувствую себя заложницей здесь, чужой какой-то, лишней.

Между мной и мужем нет теплоты, нет даже того шлейфа загадочности больше, как это было в первые недели после больницы. Мы теперь с Волком либо молчим при ребенке, либо начинаем скандалить, как только Анюты поблизости нет.

Я не собираюсь прощать Романа, что бы он там ни говорил. Такое не прощают, и, похоже, я была просто беспечной молоденькой дурой, которая закрыла глаза на его преступления. Мало того, что Роман похитил меня и издевался, так после всего ему еще хватило наглости шантажом заставить меня выйти замуж за него!

Это просто в головене укладывается. Почему я это все терпела в браке? Неужели я все время чувствовала себя жертвой либо, наоборот, даже не понимала реального положения вещей?

Что меня объединяло с Волком, кроме малышки? Порой мне кажется, что у нас вообще ничего общего нет и быть не могло. Да, Роман красивый успешный мужчина, но он такой жестокий, что я до сих пор боюсь находиться с ним наедине в одной комнате.

С другой стороны, те фото из альбомов. На каждом из них я улыбаюсь, выгляжу счастливой и вовсе не замученной. И этот диссонанс порой доводит меня до истерики. Мне кажется, я забыла что-то мегаважное, и это то, что не дает мне успокоиться, не позволяет нормально общаться с собственным мужем, которого я… что? Люблю или ненавижу — сама уже не знаю.

Роман просто чужой мужчина для меня, и я хочу сбежать от него, скрыться, как маленькая девочка, и забыть весь этот кошмар.

— Прогуляемся? — Волк первым нарушает наше очередное двухдневное молчание. Мы только при ребенке вместе, а так отдельно, как чужие люди, соседи по дому.