Книга Эхо древних звёзд, страница 65 – Charmonium

— Ты знаешь, — сказал он, вытирая пот со лба предплечьем, — мне кажется, что эти полы на самом деле никогда не были грязными. Это какой-то психологический эксперимент. Нам дают работу, чтобы мы чувствовали себя нужными, даже когда нас унижают.

Лира усмехнулась, не поднимая головы. Её щетка скрипела по полу, оставляя за собой мокрую дорожку, которая через пару минут снова станет сухой и скользкой.

— Тогда они явно недооценивают нас.

— Думаешь? — Он остановился, оперся на ручку швабры.

Она вздохнула, выпрямилась, слегка потянув затекшую спину. Взглянула на него. На его лицо, на эти розовые волосы, торчащие во все стороны, как после удара тока. На веснушки, которые, казалось, наполнялись светом каждый раз, когда он улыбался. Она хотела ответить что-то остроумное, но вместо этого просто кивнула.

— Я бы работала. С тобой — точно.

И они продолжили. Работали, как будто это было что-то большее, чем наказание. Как будто каждое движение их рук, каждый звук воды и мыльной пены создавал новую реальность, где им было хорошо вместе.

После разговора с Хэнсоном всё изменилось.

Не сразу. Не как в романтических историях, где герой или героиня внезапно находят силы и становятся идеальными. Нет. Это было медленно, почти вымученно, как утечка времени сквозь трещины в стене. Однажды она проснулась, и вместо того, чтобы спрятаться под одеяло, она встала. Надела форму. И пошла учиться.

Лира стала лучшей. Не только в ксенобиологии или теории войны, где её знания и так поражали преподавателей. Теперь она доминировала в каждой дисциплине. Медицина. Тактика. Психология. Этика. Квантовые вычисления. Она проглатывала информацию, как голодный зверь, и выбрасывала её обратно, четко, ясно, холодно.

Но иногда, в библиотеке, когда все уже разошлись, а осталась только пара студентов, прячущих свои секреты за стопками учебников, она позволяла себе расслабиться.

Лео приходил всегда. Без слов. Без лишних вопросов. Только взгляд, легкая улыбка,и он садился рядом. Иногда начинали с работы. Иногда заканчивали тем, что забывали обо всем на свете. Они целовались тихо, осторожно, как будто боялись, что кто-то услышит их сердца, которые колотились слишком громко. Его пальцы касались её лица, её шеи, её плеча — медленно, как будто запоминали каждую точку.

Лира и Лео сидели за самым дальним столом в общем зале — том самом, где всегда было чуть темнее, будто свет не решался подойти ближе. Лампы над головой мерцали, как будто им тоже надоело однообразие вечного урока жизни. Лекции исписаны и заучены до предела, но ни один из них уже давно не читал. Они просто задавали друг другу вопросы. Простые, сложные, абсурдные.

— Что такое первичная структура белка? — спросила Лира.

— Последовательность аминокислот, соединённых пептидными связями, — ответил Лео, не отводя взгляда. Он говорил уверенно, почти механически, но при этом одной рукой лениво гладил её колено под столом. Не жестко, не пошло — скорее, как привычный жест, словно она была частью его тела, которую он проверяет на наличие.

— Правильно, — прошептала Лира, накрывая его руку своей. Она медленно провела пальцами по тыльной стороне его ладони, затем скользнула ниже, к запястью, останавливаясь там, где билось сердце. — А теперь вопрос для тебя: какова функция митохондрий?