Книга Эхо древних звёзд, страница 63 – Charmonium

Кайрос чувствовал, как она сжимается вокруг него, как её тело реагирует, несмотря на всё.

Когда он кончал, он выкрикнул имя Лиры. Он не собирался этого делать. Кайрос даже не думал об этом. Просто в самый момент, когда его тело взорвалось, в голове всплыло лицо другой. Той, которую он всё ещё носил внутри себя, в самых сокровенных мыслях.

Кайрос отступил на шаг. Его дыхание было тяжёлым. Он посмотрел на Ориан. Она стояла, прислонившись к стене, тяжело дыша. Её губы были распухшими, глаза блестели. Прикусив губу, девушка наблюдала за ним со странной улыбкой.

Кайрос почувствовал, как внутри него возникает странная пустота. Не удовлетворение. Не облегчение. Просто пустота. Как будто он только что убил кого-то. Или самого себя.

— Ты... — прохрипел он, не зная, что сказать.

Кайрос отвернулся. Он не мог смотреть на неё. Не хотел видеть своё отражение в её глазах.

Он почувствовал, как его руки начинают дрожать. Не от страха. От осознания. Что бы он ни пытался найти, он не нашёл этого. Он не избавился от воспоминаний. Они остались с ним. Как паразиты.

Кайрос обезумел. Это был не просто кризис, не временная потеря равновесия— это было полное разрушение всего, что делало его собой. Математика, логика, уравнения — всё это стало мусором, бесполезной пылью в голове, которая больше не работала, как прежде. Он чувствовал себя, будто вырванный из собственной кожи, будто кто-то снял с него защитный слой рациональности и оставил голым перед лицом мира, который он никогда не понимал.

Лира была везде. Она преследовала его в каждом движении, в каждом звуке, в каждом вздохе. Даже когда её не было рядом, Кайрос видел её: как она сидит за столом, как наклоняет голову над коммуникатором, как дрожит под его взглядом. Её голос звучал внутри его черепа, будто запись, которую невозможно стереть. Он даже начал говорить с ней вслух, когда был один, повторяя её слова, переживая моменты, которых, возможно, никогда не было.

Но после инцидента на лекции — той самой, где Лео получил травму, а Лира посмотрела на Кайроса так, будто он был чужим, существом, которого она больше не узнавала, — всё стало хуже. Гораздо хуже. Лира начала избегать его. Не грубое «не хочу тебя видеть», а глубокое, почти биологическое отторжение. Как если бы его присутствие вызывало у неё физическую боль. Она перестала отвечать на его взгляды, перестала замечать его в коридорах. Даже когда они случайно сталкивались в учебной зоне, она проходила мимо, словно сквозь стену.

Это убивало его. И не просто убивало — медленно, садистски разрывало на части. Каждый день без её внимания был словно удар ножом в ребра. А каждый шаг, который она делала в сторону Лео, возвращал ему эту же боль, но уже с добавлением чего-то более темного, более животного — зависти, желания уничтожить, раздавить, стереть с лица академии всё, что напоминало о нем.

Ночами он не мог спать. Его мысли были переполнены образами Лиры. Иногда она целовала его. Иногда он держал её за руку. Иногда они просто сидели вместе, молча, и этого было достаточно. Но реальность не давала ему ничего. Только воспоминания, которые он не просил иметь. Только боль, которая не имела конца.

Он начал следить за ней. Не потому, что хотел причинить вред. Нет. Просто он не мог быть вне её жизни. Он наблюдал за тем, как она ходит по коридорам, как она смеётся с другими студентами, как она прикасается к своим волосам, когда нервничает. Он запоминал каждую деталь, каждое движение. Углы наклона головы, частотуморгания, длину шага. Он анализировал её поведение, как будто это был код, который нужно взломать. Как будто, если он поймёт её полностью, до последней цифры, то сможет вернуть себе ту часть, которая принадлежала ему.