Книга Гадкий утёнок. Вернуть любовь, страница 19 – Джейн Реверди

Когда он удалился, мадемуазель Ривьен всплеснула руками:

— Знали бы вы, как я испугалась, ваше сиятельство! Уж полдень скоро, а вы с постели не вставали. А лоб-то у вас аж пылал! А тут еще маркиз Верон вас видеть пожелал. Он до сих пор в гостиной дожидается, хоть я и сказала, что вы нездоровы.

Маркиз Верон? Главный королевский маг? Ему-точто от меня было нужно?

— Я приму его, — сказала я, — но сначала мне нужно одеться.

— Да как же это, ваше сиятельство? — расстроилась Дороти. — Вам не следует сейчас вставать с постели!

Но я стояла на своем, и она сдалась, принесла платье и уложила мои волосы в простую, но довольно милую прическу. Лицо было слишком бледным, и оттого особенно ярким казался румянец на щеках.

Поэтому, когда я вышла в комнату, служившую в моих апартаментах гостиной, маркиз Верон заметно смутился.

— Простите, ваше сиятельство, должно быть, мне следовало прийти в другой день. Если вам тяжело разговаривать, то немедленно удалюсь.

— Нет-нет, ваше сиятельство, — я ответила на его поклон и села в стоявшее у окна кресло. — Вряд ли вы пришли сюда просто так.

Я замолчала, давая ему возможность высказаться, но он отчего-то долго медлил — словно сомневался, говорить или не говорить. Наконец, решение было принято, и он, чуть покраснев, всё-таки сказал:

— Возможно, этот разговор, мадемуазель, покажется вам не слишком приятным. В таком случае прошу меня простить. Вам достаточно будет всего лишь сказать, что вы не хотите говорить на эту тему, и я тут же замолчу.

— Довольно странное предисловие, — усмехнулась я. — Давайте уже перейдем к сути дела.

Он кивнул:

— Хорошо, ваше сиятельство. Дело в том, что вчера вечером я гулял по дворцовому парку. Обычно в столь позднее время я уже нахожусь дома — возраст дает о себе знать — но вчера я работал с одной занимательной рукописью в дворцовой библиотеке (в итоге я просидел с ней до утра). Так вот, после каждой пары часов работы я устраивал себе маленький перерыв и отправлялся подышать свежим воздухом. И вот во время одной из таких прогулок я увидел весьма странную картину.

Тут он смутился еще сильней, и я сразу поняла, о какой именно картине он говорил. Он видел мое перемещение из розовой гостиной в спальню!

— Прошу вас, продолжайте, ваше сиятельство! — потребовала я. — Кажется, эта странная картина была связана со мной? Ну, что же, если это так, то, возможно, вы уже получили ответы на свои вопросы. Вы уже сообщили о своем наблюдении его величеству? А может быть, вы изначально знали о том небольшом представлении, участницей которого я вчера стала? И нет, я говорю вовсе не о спектакле в театреМонтрези!

Я бы ничуть не удивилась, если бы главный маг Рузании помогал королю избавиться от его невесты. В памяти Беренис были неприятные воспоминания, связанные с этим человеком. Я не знала, какие именно из его поступков заставили ее относиться к нему весьма настороженно, но не могла не доверять ее ощущениям — ведь своих собственных у меня пока не было.

Но на его лице отразилось такое удивление, что я поняла — кажется, именно в этом он всё-таки не замешан.

— Возможно, вы скажете, что это не мое дело, мадемуазель, — вздохнул он, — но мне хотелось бы, чтобы вы рассказали мне о том, что послужило причиной вашего поступка. Быть может, я сумел бы вам помочь.