Книга Гадкий утёнок. Вернуть любовь, страница 22 – Джейн Реверди

Маркиз так и не ответил на мой вопрос, но этого уже и не требовалось. Я догадалась обо всём сама.

— Король хотел, чтобы его сын женился на девушке с сильной магией! — тихо сказала я.

— Именно так, ваше сиятельство, — подтвердил маг. — Он был так впечатлен магией вашего отца, что всё остальное — и ваша провинциальность, и ваше недостаточно высокое происхождение, и ваша бедность — уже не имели большого значения. К сожалению, каждое следующее поколение династии Коруа владеет куда меньшей магической силой, чем их предки. В Рузании осталось слишком мало по-настоящему сильных магов. И было особенно неожиданно обнаружить такую силу у простого графа.

— Его величество надеялся, что Беренис Деланж тоже обладает этой магией!

Мне стало страшно от этой мысли. Если Беренис действительно владела магией, то у меня-то ее не было от слова «совсем». И если это обнаружится, то все — и прежде всего сам маркиз Верон — поймут, что я — это не она!

—Сейчас в Рузании мир, но он очень шаток, — продолжил его сиятельство. — Его величество хотел, чтобы рядом с его сыном была женщина, которая в минуту опасности могла его защитить. А еще — передать свою магию будущим принцам и принцессам, подпитав таким образом ослабевшую династию.

Меня уже била мелкая дрожь. Я ничего не знала о магии. Я не знала, откуда она берется. Не знала, можно ли увидеть ее со стороны и понять, есть она у кого-то или нет. Переходит ли она исключительно от отцов к детям, или её может освоить и тот, кто изначально ею не владел.

Но если Беренис владела магией, то почему молодой король ее отвергал? Даже если он не любил саму девушку, он не мог не понимать, как много она могла дать ему самому или его детям. Разве ради этого он не мог хотя бы сделать вид, что он тоже желает этого брака?

Но скоро я поняла и это. Вернее, память услужливо подкинула мне картинку, на которой маркиз Верон давал Беренис какой-то кристалл. Тогда мадемуазель Деланж, кажется, не поняла, для чего это было нужно. Но, возможно, она поняла это позднее.

Потому что, в отличие от меня, она-то доподлиннознала, что никакой магии у нее самой не было!

— Почему король Дидье не убедился, что у меня есть магия, прежде чем называть невестой принца? — спросила я.

— Он и подумать не мог, что столь сильная магия могла не передаться детям графа Деланжа. К тому же существует вероятие, что магия может передаться через поколение. Или ею могли обладать только лица мужского пола. А значит, вы, даже не обладая ею сами, могли передать ее своим сыновьям. Да и к тому времени, когда его величество вернулся в Анфлер из Кемпьена, он уже был болен тифом, а потому времени на раздумья у него просто не было. Возможно, если бы он убедился, что магии у вас нет, он переменил бы свое решение и дал возможность сыну расторгнуть помолвку.

— Но что же теперь? Значит ли это, что его величество обязан жениться на мне, даже несмотря на то, что испытывает ко мне не любовь, а презрение и даже ненависть?

Положение казалось мне просто отчаянным. Я совсем не хотела быть связанной с этим напыщенным фанфароном брачными узами. Мне даже думать об этом было неприятно.

— Король не может нарушить данное им слово! — важно заявил маркиз. — Даже если это идет вразрез с его собственными желаниями.

Он произнес это почти с гордостью. А я вдруг вспомнила текст известной песни, в которой говорилось, что жениться по любви не может ни один король. Я даже, пожалуй, пожалела бы Рауля — если бы он сам не вел себя с Беренис как самый настоящий подлец.