Книга Укушенная, страница 90 – Джордан Стефани Грей

Но это… Я не могу.

Затем руки Сина перемещаются на моё горло, проводя по едва заметным синякам,заживающим от порочных прикосновений Катерины. Он нежный, тёплый и заботливый. Более того, я думаю, он хороший. Лучше, чем остальные члены двора. Лучше, чем даже его мать.

И это тоже делает его более опасным.

— Син, — шепчу я.

Его взгляд падает на мои губы.

— Мне нравится слышать, как ты произносишь моё имя.

— Син, это неправильно. Тебя… тебя не должны видеть со мной в таком виде.

— Знаю, — говорит он, но не двигается с места.

— Это глупо.

— Знаю.

— Это опасно.

Но его большой палец возвращается к моей губе. Обводит её, приоткрывает. Мой язык сам по себе высовывается наружу, ощущая вкус дождя и его солёной кожи. Я задерживаю дыхание. Его глаза темнеют. Его хватка на мне становится крепче, жарче. Он собирается поцеловать меня. Он собирается поцеловать меня, и я собираюсь позволить ему. Его губы касаются моих, короткая огненная искра, а затем…

Дверь в замок распахивается, с громким стуком ударяясь о стену. Я отталкиваю Сина от себя так сильно, как только могу. Он отступает на шаг. На один жалкий шажок. А я остаюсь, чтобы привести в порядок волосы, рубашку, кожу. Я не могу дышать. Такое чувство, что я тону. Нам нужно уходить. Сейчас. Пока Эви нас не застукала. Это её Син. Если кто-нибудь увидит меня с ним, она станет намного хуже. Это может привести к войне…

Я резко вдыхаю.

Что я делаю?

Это… это не я, и когда Син в ответ распахивает дверь каморки, жестом приглашая меня выйти, я вылетаю в коридор, как летучая мышь из ада. К счастью, Каликс входит в замок первым — единственный, кто видит нас такими. Тяжело дышащими. Взъерошенными. С глазами, в которых неприкрытое желание. Но он ничего не говорит и просто продолжает идти.

21

Свет в столовой нашей средней школы переливается жёлтыми и зелёными флуоресцентными огнями, скрип пластиковых стульев по коричневому линолеуму на полу намного громче, чем может себе представить любой стол, за которым сидят ученики. Селеста сидит рядом со мной, задумчиво накручивая на палец прядь тёмно-синих волос. Она прикусывает губу, изучая очередь из парней, которые выстраиваются у витрин с одним из двух вариантов блюд — пиццей или наггетсами. Конечно, парни всегда выбирают пиццу.

— А что насчёт Таннера? — спрашивает она, ковыряя в тарелке наггетсы. — Или Тристана? Или Троя?

Я смеюсь.

— Тыне можешь просто перечислить всех парней с именем на букву «Т» в качестве возможных кандидатов на свидание со мной на выпускном.

— Почему нет?

— Потому что парни должны приглашать нас на выпускной. — Я бросаю кусочек картошки фри между её широко раскрытых глаз. — Я никогда не разговаривала ни с Тристаном, ни с Троем, а в последний раз я разговаривала с Таннером в кабинете медсестры, когда у меня из штанов потекла кровь. Он подумал, что я села на лезвие бритвы.

— Я слышу, что он заботливый, — говорит она.

— Он идиот.

— Он горячий. — Она поворачивается на стуле, и её волосы хлещут меня по лицу. Поставив свой поднос на свободное место напротив нас, она понижает голос и говорит: — Ты не можешь вечно быть привередливой. Наверняка здесь есть кто-то, кто привлёк твоё внимание.

Я вздыхаю и откидываюсь на спинку стула. Потянуть за фиолетовые локоны, прячущиеся между моими каштановыми.