Книга Мёртвые уши, или Жизнь и быт некроманта, страница 42 – Маргарита Преображенская

Было впечатление, что он вот-вот обнимет меня и, подхватив на руки закружит над мостовой, но принц смущённо остановился рядом, скромно потупив взор. Я вдруг подумала о том, что он был абсолютной противоположностью Люрору де Куку, но этого вовсе не терял очарования. В нём, несмотря на нынешний внешний облик, характерный для потустороннего мира, была удивительная теплота и надёжность, честность и доброта.

– Всё хорошо! – ответила я, бросаясь навстречу принцу и тоже остановившись в шаге от него. – Я очень беспокоилась о тебе!

– Чего хотел от тебя этот напыщенный тип?! Как вообще можно было согласиться поехать куда-то с некромантом?! Ты неоправданно рисковала! – продолжал Карломан.

– Вы с у-ма-у что ли сошли?! – громко мявкнул на нас оборотень-интеллигент в сорок пятом колене, важно выходя из укрытия в образе жирного кота, а потом добавил уже тише: – Орёте, как кошки в марте! В застенки захотели?!

Мы с Карломаном были вынуждены согласиться с этим замечанием и некоторое время шли по улице в полном молчании по направлению к бульвару Сен-Дени. Около одного из домов стояла какая-то мелкая девчонка, державшая над головой плакат, крепившийся на высокой деревянной ручке. Это что же одиночный пикет? Я всматривалась в надпись на плакате, исполненную на чистом французском, пытаясь понять смысл протеста (неужели и сюда добрались гринписовцы?). Фразу «lettre à Basile» я сначала перевела как «Литр для Базиля», но позже вспомнила, что первое слово означает «письмо».

– О! Малява пришла! – весело промурлыкал оборотень, заметив девчонку с плакатом.

– Базиль ещё до твоего перехода сюда сделал запрос Архивариусу потустороннего Парижа (тот – его давний должник), посмотрим, какой результат! – пояснил мне Карломан, пока оборотень расплачивался за почту двумя маленькими надутыми шариками.

Кажется, так выглядели знаменитые«дыхания» в которых оценивалось практически всё вокруг. Наконец, Базиль развернул письмо и, пробежавшись глазами по тексту, тихо засмеялся.

– Теперь понятно, почему сила Люрора де Куку перешла именно к тебе, шер ами! – промурлыкал он. – Архивариус изучал генеалогические древа… В общем, ты смело можешь обращаться к Заправиле тринадцатого сектора по-родственному: «дедуля»! А ещё лучше: «дед Куку»!

– Нет, Базиль! – перебил его Карломан, вырвав письмо и прочитав его. – Не перегибай! Родство хоть и кровное, но очень дальнее. Эжени ему что-то вроде пра-пра-правнучатой четвероюродной племянницы. Поэтому сила и перешла именно к ней, ведь других родственников у некроманта не существует.

– У тебя особая кровь, Эжени! – добавил принц, взглянув на меня. – В ней поёт смерть.

А я всё думала о своём разговоре с Люрором де Куку. Может быть, у него действительно не было никакого злого умысла по отношению ко мне, ведь мы какая-никакая родня. Хотя когда это останавливало некромантов? И какую же всё-таки цель он преследует? Неужели хочет пристроить бедную родственницу? А может быть, он поможет мне вернуться?! Выправит мне какой-нибудь пропуск, например. Он же первый советник Великого Окочура. Мысли вихрем кружились у меня в голове. Тем временем мы продолжили свой путь, чтобы не привлекать к себе излишнее внимание.

– На наше счастье, в городе творится неладное, и всем не до нас! – восторженно сказал Базиль.