Книга Мёртвые уши, или Жизнь и быт некроманта, страница 104 – Маргарита Преображенская

«Где ж ты бродишь зпт де Куку?

Не оттяпали едва мне башку!

Попадись мне только ты тчк

И твоя не уцелеет башка!

Что-то дерзок стал уже чересчур!

С осужденьем зпт

Окочур»

Этот текст повторялся ровно тринадцать раз, что, наверное, свидетельствовало о пожелании зла адресату.

– Что это значит?! – спросила я.

– Это значит, что левотяпы превзошли наши ожидания, – сделал вывод Люрор де Куку, наблюдая, как прочитанная телеграфная лента, словно змея, уползает вниз по лестнице.

– А нам это ничем не грозит? Он что, догадался, что их сделали мы? – забеспокоилась я.

– Если бы догадался, я был бы уже мёртв, – спокойно заметил Люрор де Куку, выразительно указав на шею, где покоился невидимый магический парфорс. – А угрозы Хозяина потустороннего мира приходят по траурному телеграфу, не настроенному на шутки. В данном случае мы имеем дело с чем-то вроде лёгкого словесного подзатыльника.

«Интересные подзатыльники!» – подумала я, наконец, скрывшись у себя в спальне, в то время как мой жених отправился проведать Великого Окочура, пострадавшего от деятельности левотяпов. За окном уже царило тихое и тусклое утро, приближавшее время «Ч» для меня, для мятежников, для Люрора де Куку и всего потустороннего Парижа. У нас на факультете такие надвигавшиеся судьбоносные моменты (в основном, экзамены) называли в шутку «время чё?».

Я задёрнула окно плотными шторами, чтобы создать удобный для отдыха полумрак, и, перед тем как забыться беспокойным утренним сном, долго и неотрывно рассматривала кольца – массивное с крупным рубином и изящное в виде знака бесконечности. Подарок Карломана был немного великоват и казался тяжёлым и горячим, а кольцо Люрора де Куку обхватывало палец так крепко, будто вросло в него намертво. Что же будет?

Проснулась я от странного шума, похожего на радиопомехи. Спросонья у меня было ощущение, будто я попала в советскую деревню и вот-вот буду слушать программу «Рабочий полдень», лениво покручивая настройку радиоприемника. Постепенно комне пришло понимание, что все эти шумы производит зеркало на стене. Вынырнув из мягкости одеял и перин, я коснулась зеркальной глади, чтобы наладить контакт. Кто же это рвался ко мне с аудиенцией, не боясь вторгнуться в дом самого Люрора де Куку? Я уже перебирала в голове варианты, но ответ стал ясен сам собой, когда я увидела отражение моего жениха.

Судя по всему, связь велась им через какое-то маленькое портативное зеркальце, которое тот держал, словно шулер козырного туза, в рукаве. Из этого положения я могла видеть высокий зеркальный потолок, вероятно, находившийся в кабинете Великого Окочура, и вид сверху тех, кто находился там. Диспозиция была такова: Хозяин Потустороннего мира, словно взбесившаяся чёрная грозовая туча, носился взад-вперёд, со свистом рассекая воздух, а Люрор де Куку восседал в кресле, невозмутимо наблюдая за процессом.

У этой сцены был и ещё один «зритель» – величественная статуя, изображавшая Великого Окочура в человеческом обличии. Правда, голова изваяния сидела на плечах как-то косовато, словно герой этой инсталляции терял её от любви или имел сильное головокружение от успехов. Ле Гран Фушюз внезапно прекратил беспорядочные метания по кабинету и остановился рядом со статуей, сказав:

– Вот, полюбуйтесь, советник! Головы оттяпали всем моим воплощениям, находившимся в Париже. Даже памятка на площади Вогезов пока временно лишена этого вместилища государственных дум! Как понимать такой поворот событий?!