Книга Сердце ко Дню Валентина, страница 23 – Лекси Эсме

Я подозрительно смотрю на свою чашку с кофе и вижу, как его губы изгибаются в неуловимой ухмылке, он наблюдает за моей реакцией с хищным восхищением. Я решаю больше не рисковать с напитком, и это даже к лучшему, Авиэль, словно прочитав мои мысли, берет чашку с моей стороны стола и одним глотком допивает оставшийся кофе.

— Растворимый. Похоже, он тебе не понравился. — он морщится. — Прошу прощения, я надеялся, что это будет свежемолотый кофе.

Значит, никакого наркотика.

— Ну что, — снова начинает Авиэль, — ты готова продолжать?

На кону две сотни стопок, и у меня нет другого выбора, кроме как продолжать игру. Я коротко киваю, а он одобрительно улыбается.

Что двигало этим человеком? Я выдвигаю на доску еще одну фигуру, желая лучше его понять.

Может быть, мне удастся это выяснить.

— Вы помогли мне, когда никто другой не смог бы, и сегодня вы здесь, хотя в этом не было необходимости. Так почему же вы здесь? Вы говорите, что нами движет страх — так что же движет вами?

— Осторожнее, Адора, ты не так умна, как тебе кажется, — предупреждает он и ловко перемещает своего короля в угол доски, загоняя моего в ловушку. — Шах.

Мой король убегает в безопасное место, но я все еще чувствую, как его взгляд прикован ко мне, когда я защищаю его. Я осмеливаюсь снова поднять на него глаза с вновь обретенной решимостью, несмотря на ощущение надвигающейся ловушки.

— Тогда просвети меня. Что заставляет человека заниматься этим бизнесом? Если не помогать людям, то что тогда?

На мгновение мне кажется, что он заглядывает мне в душу, выискивая все мои беды и пороки.

— Мне нравится видеть людей такими, какие они есть на самом деле, — отвечает он.

— Обстоятельства приводят людейк вашей двери, но это не значит, что они действительно остаются самими собой, — говорю я. Все, чего я хотела, — это спасти свою сестру, и я не собиралась становиться каким — то преступником из — за этого единственного случая.

— Когда соответствующие барьеры устранены, человек может проявить себя по — настоящему. Я — тот, кто устраняет препятствия. Нет смысла притворяться со мной, Адора, как я уже говорил, я не осуждаю, — от того, как он произносит мое имя, у меня учащается пульс и по телу пробегает электрический ток. Я никогда не была так очарована или так напугана кем — то. Я никогда раньше не встречала никого, похожего на Авиэля, и я благодарна ему за это.

— И это твой самый настоящий образ? — спрашиваю я, прежде чем указать на его устрашающую фигуру.

Неожиданно он издает смешок, от которого его лицо озаряется, темные черты оживают, острые клыки блестят в тусклом свете комнаты.

— Да, — говорит он, выставляя ладью вперед с голодной ухмылкой, — Шах и мат.

Ошеломленная, я опускаю взгляд, словно налитый свинцом, на шахматную доску, лежащую на столе. Я не замечал этого раньше, но теперь это ясно как божий день. Я чувствую тошноту, как будто жду, что вот — вот в чем — то будет подвох, как будто ставки, возможно, были выше, чем я предполагала.

Я слышу, как Авиэль встает, ножки стула скребут по кафелю, раздаются отдельные шаги начищенных модельных туфель, когда он обходит вокруг, чтобы приблизиться ко мне. Я все еще не поднимаю на него глаз, слишком смущенная собственным невежеством и наивностью.

Мое сердце бешено колотится от его близости, пока его теплое дыхание сладко не смешивается с моим, создавая опьяняющее сочетание специй и мяты. Он подносит губы достаточно близко к моему уху, чтобы коснуться моей кожи, и шепчет голосом, который парализует меня.