Книга Это не я, господин профессор!, страница 29 – Элла Яковец

Я услышала вдалеке чьи-то шаги и голоса, и заторопилась. Вредный ключ поворачивался с трудом, пришлось навалиться на рассохшуюся дверь.

И — о чудо! — она распахнулась почти в тот самый момент, когда неспешно прогуливаюшиеся по коридору профессора появились из-за поворота.

Я захлопнула дверь изнутри и привалилась к ней спиной.

Сердце бешено колотилось.

И пофиг ему было, что вообще-то у меня в руках было мое объяснение, что я вообще здесь делаю.

Как это что?

Пришла после заката, как вот тут в записке мисс Каллиопы Розенфельд и написано.

Все честно…

Но сердце все равно бешено билось. И уже даже не знаю, от волнения, что меня поймают на «взрослой» территории и начнут допрашивать с пристрастием.

Или от предвкушения того, что должно произойти сегодня ночью.

И от этого предвкушения меня изнутри начинали щекотать крылья тысячи бабочек.

Чтобы как-то прийти в чувство, я провела ладонями по своему телу. По нервно напрягшейся груди, по подрагиващему животу.

Фух…

Я даже представить себе не могла, что это бывает… Вот так.

Тут из комнаты раздалось мелодичное щебетание, и я, в очередной раз за сегодняшний вечер, осознала, где я.

Стою возле двери комнаты некоей Каллиопы Розенфельд.У которой мне нужно… полить цветы?

Я вообще должна выполнять то, что написано в записке?

Или это просто место для нашего свидания?

Тут наконец-то проснулось мое любопытство. И я осторожно шагнула во мрак незнакомой комнаты.

— Так странно пахнет… — прошептала я. И звуки еще эти.

Свет вспыхнул неожиданно, я чуть не отпрыгнула.

Но неяркий, неслепящий. А как будто феечные огонечки зажглись в листве.

— Ого… Тут целая оранжерея… — снова вслух пробормотала я. Давно заметила, что если волнуюсь, то мне проще всего прийти в себя, если начать болтать с собой голосом. Хотя бы шепотом, потихоньку. Бубнишь себе под нос что-нибудь, и как-то становится менее страшно.

Комната Каллиопы Розенфельд была совершенно нереальной! Стен не было видно совсем, они были заплетены разноцветными лианами магических плющей. И на одной из лиан как раз начали раскрываться бутоны, вокруг которых и вились эти самые феечные огоньки.

— Так мило, — пробормотала я. — Это же Скромная Нэнси. Кто вообще может вырастить Скромную Нэнси у себя в комнате?!

Пользы от этого магического растения никакой не было вообще. Ни листья, ни цветы, ни воздушные корни не обладали хоть сколько-то полезными свойствами. Но внимания к себе эта лиана требовала просто какого-то адского. Там целый комплекс последовательных процедур, в котором если закосячишь один из этапов, придется все начинать с самого начала. А начало там, если что, поездка в тропики и совсем даже небезопасный поход через джунгли. Получить росток как-то иначе, чем выпросить у Паучиной Матки, было нельзя. Но зато потом, когда эта лианка приживается и вырастает, она делает… вот так. Раскрывает свои волшебно красивые цветы, если есть, кому смотреть.

Паучиная Матка, если что, это тоже растение… Довольно жуткое, я на картинках видела. Несложно перепутать с гигантским пауком из плюща, веток, кривых стволов и мха.

Среди всего этого буйства растительной жизни я даже не сразу заметила кровать. По обеим сторонам коротой стояли кадки с Сумеречным Миртом.

А напротив, оплетенный еще каким-то плющом, висел женский портрет.