Книга Наставница для наследника престола, страница 3 – Елена Романова

Последний раз на штурм горы мы отправились ночью. Гору тогда порядочно обнесло льдом. Шли мы с южной стороны сначала до скал Пастухова, где акклиматизировались накануне, потом по Косой полке к седловине и прямиком на западную вершину. И тут у меня происходит срыв — турист катится в так называемый «трупосборник» и даже не успевает «зарубиться». И я, вопреки правилам, бросаюсь его тормозить.

Вот и все, что я помню.

Конечно, очнувшись, я тысячу раз сказала себе: «Ну и идиотка ты, Ветрова!» Да вот только ничего уже было не исправить.

Вместо подтянутой слегка грубоватой брюнетки теперь была двадцатилетняя, рыжая и толстая разведенная женщина, которой бывший муж собственноручно оставил неприглядный ожог на руке.

Я проснулась в чужой кровати. Первое впечатление было чудовищным. Надо мной стоял тот самый доктор Норман и служанка, и оба они пытались привести меня в чувства.

Посмотрела вверх — балдахин покачивался, на стенах были шелковые обои, а вокруг эти странные люди. Оба в непонятных нарядах, этакие «викторианские товарищи». И я перед ними лежала, как Ленин в Мавзолее.

— Так, леди, — обратился ко мне мужчина. — Вы помните, что случилось?

— Я сорвалась с горы.

— С горы? — озадаченно переспросил он. — Вы помните, кто вы? Как вас зовут?

— Александра Ветрова, тридцать шесть лет. Живу в Питере. Занимаюсь скалолазанием.

— Она не в себе!

— Милая, — включилась женщина. — Ты и меня не помнишь? Свою любимую нянюшку-Азу?

Нет — я впервые ее видела.

— Бывшего мужа своего, лорда Итана Блейка, тоже не признаете? — спросил доктор.

— Не признаю.

Меня оставили на попечение «нянюшки-Азы», которая и посвятила меня в нелегкую жизнь леди Неялин Лейн, которой я теперь являюсь. И она рассказала, что я вышла замуж в восемнадцать по большой любви. С моей стороны, к сожалению. Женился Блейк на мне по распоряжению короля, и почти сразу я с мужем стала жить порознь, лишь раз в три месяца он приходил исполнять свой супружеский долг — через силу.

Ближе к вечеру, когда я уже понемногу начала вставать и даже выглянула в окно, убедившись, что мир вокруг реален, заявился муж.

— Какого черта ты делаешь? Решила потянуть время? — тотчас набросился он. —Я все равно разведусь с тобой! Прекрати меня преследовать, писать все эти глупые письма. Я тебя никогда не любил!

И после этого он отчитал меня, словно ребенка. За то, что проявила слабость. За то, что опозорила его, потеряв сознание от боли.

— Ну что ты за безвольная тряпка? — в конце припечатал он.

Когда он ушел, я, наконец, подошла к зеркалу. Знала, не увижу там ничего впечатляющего. Только лишь полную молодую девушку, с аллергично расчесанными красными щеками и рыжими тонкими волосами.

Так и есть — я была дурнушкой.

Но зато живой.

Утешало еще и то, что этот мир был довольно прогрессивным. Здесь было электричество — стояли телеграфные столбы, на широком мощенном проспекте к вечеру загорались фонари. Вдалеке ходил маленький, открытый красный трамвайчик. Слава Богу, в городе имелась и канализация, и водопровод.

Следующие дни я прожила в полном уединении.

Ко мне приходила только Азалия. А потом, когда я окрепла достаточно, меня повели завершить развод. В ту самую комнату.

А дальше усадили в кресло, вручили документы и велели подписать.

Вот только я задумала нечто совершенно другое.