Книга Наставница для наследника престола, страница 135 – Елена Романова

Шелк обоев полыхает — во дворце полно дыма. Аарон чувствует, как пустота внутри разрастается, затапливает холодом, и все — все, что делало его человеком — испаряется. На секунду в его голове вспыхивает мысль: «Мальчик мертв!» В кровь выплескивается жгучая злость, а затем мощно бьет в разные стороны так, что Белый дворец вздрагивает вновь, а пыль и штукатурка сыпятся с высоких сводчатых потолков.

— Где он? — Аарон ловит первого попавшегося стражника. — Где король?

Он отирает ладонью лицо, но кровь все еще заливает глаза. А в виски снова лупит: «Мертв, мертв, мертв!»

Всюду раздаются крики и топот, стража тушит неистовое пламя, в коридорах клубится густой дым.

Аарон быстро идет в королевское крыло. Несколько попавшихся ему на пути стражников падают замертво, а он рычит и опускает голову, пряча глаза. Хватает кого-то рукой и цедит:

— Что с королем?

И слышит в ответ лишь вопль перепуганной служанки. А после она оседает на пол, потеряв сознание.

А Аарон лишается последнего — самообладания.

Королевское крыло разрушено. Груды камней, истлевшая мебель, осколки стекла под подошвами — герцог просто идет в спальню короля, а встречные ему люди безмолвно падают, сраженные его взглядом.

Плевать.

Аарон не чувствует ничего.

Он — смерть.

Тьма, живущая внутри рвет незримые цепи, наполняет пространство — по земле идет вибрация, резкий порыв стылого воздуха разом разлетается в стороны, и пламя, вызванное королем, моментально гаснет.

Все живое умолкает.

— Кайл? — рычит Аарон.

Где этот мальчишка? Где маленький несносный щенок?

Кто посмел его тронуть?

Аарон чувствует вкус собственной крови на губах. Его темная, злая и хищная суть беснуется вокруг, сея всюду хаос. И дворец наполняют вопли ужаса… Эти звуки — мелодия для его ушей.

Герцог не сразу понимает, что некая сила встает у него на пути и бьет наотмашь теплом и странным, необъяснимым спокойствием. Он опускает голову и… умирает.Сердце застывает — тьма внутри него разрушается, а свет — яркий, ослепляющий — врывается внутрь.

…Ее глаза…

Светло-карие.

Аарон не дышит. Не слышит. Не моргает.

Маленькая рыжая женщина в одной лишь ночной сорочке, кружевной и тонкой, очерчивающей ее тело, почти не скрывающей ничего, упирается ему в грудь ладонями. Прижимается. Смотрит ему в лицо, вздернув голову.

И Аарон мягко обхватывает ее, не позволяя упасть.

А она не падает, не кричит, а просто смотрит. В ее глазах — жизнь. Пепел оседает на рыжих, распущенных волосах. Узкие теплые ладони покоятся на его груди, мягко светятся, наполняя его жизнью. И он чувствует то, что давно забыл — заботу, участие и любовь.

Герцог не шевелится, боясь разрушить эту иллюзию. Сейчас Нея упадет, и жизнь навсегда уйдет из ее лучистых, прекрасных глаз. А Аарон останется. И будет жить. Гореть в чертовом пламени преисподней.

— Все хорошо, — шепчут ее губы. — Кайл жив. Я… тоже.

А герцог почти не слышит. С трудом разбирает слова.

— Дайте только посмотрю, что с ними… — она отстраняется и уходит, исчезая из поля его зрения.

А он вмиг осознает, что натворил.

Чудовище.

Убийца.

Приваливается спиной к стене, а в голове ничего. Все растворяется в сожалении. В осознании — он всегда был таким. Это никуда не денется. Его дар — проклятие, а он — лишь возмездие.

Аарон сползает на пол, садится, укладывая руку на колено и смотрит краем глаза, как Неялин бросается к служанке, проверяет, жива ли она. А потом идет от одного стражника к другому, опускается на колени, прикладывает к бездыханным телам ладони. Напрасно — с ее губ срывается лишь обреченный вдох.