Книга Между раем и адом, страница 60 – И. Б. Циммерманн

– Доступная среда – наш главный приоритет, потому что многие проклятые существа находятся втаком же положении, – произнесла Мона.

Ее подруги закивали. Эта беседа уже давно вышла за рамки болтовни ради получения информации. Они не первую неделю ломали голову над этой темой. Не только Бербель заслуживала обрести больше свободы и прав, в музее обитало множество существ, которые вполне могли бы жить независимо, если бы этот мир был немного для них приспособлен. Моне казалось, что будет несправедливо позаботиться только о Бербель. Бугимены, каменные лица и другие откликнулись на идеи Носдорфа только потому, что он пообещал им решение. – Вы поистине благородны. Вы все! – Бюст оглянулся по сторонам, а затем по очереди обвел их взглядом. – М-мне нравится здесь работать, но моя зарплата – возможность стоять на этом постаменте. И хотя господин, который держит это заведение, хорошо за мной ухаживает, для него я все равно лишь говорящий камень. Однажды ночью уборщица повесила тряпку мне на лицо, пока я спал…

У Бербель отвисла челюсть, Амелия, злобно фыркнув, еще сильнее уперлась руками в бока, а Бенико дико захлопала крыльями. Мона заметила, что у нее слегка засветились руки. Это не наигранное возмущение, и Мона почти забыла, почему они вообще стояли в этом коридоре перед гардеробной. Общество было структурной, более крупной проблемой, а Носдорф – ее результатом, поэтому сперва надо разобраться с ним.

– Уважаемый, если вам известно, где в настоящий момент находится бугимен… – предприняла еще одну попытку Мона.

– К сожалению, это мне неизвестно. Он в бегах от закона и вампиров, а здесь мало мест, в которых можно спрятаться, – казалось, каменное лицо говорило искренне.

– Если его шантажировали кровососы, то мы обязаны ему помочь.

– Вы правда этого хотите, – заключил бюст и оглянулся вокруг. В глазах у него отражалась надежда. В ответ на прямой кивок Моны и ее подруг реликвия закрыла глаза, вздохнула и наконец призналась. – Что ж, ладно, я… могу с ним связаться.

– Э-это было бы замечательно. И-и, возможно, он тоже сумеет нам помочь. Носдорфы – наша общая проблема.

Вероятно, самым Мона раскрыла слишком много, однако бугимен все равно поймет, кто она и чего от нее хотят вампиры. Нет необходимости это скрывать. Важно одно – каменное лицо ей доверяло. Девушка уже приготовилась набрать воздуха в легкие, чтобы от всей души его поблагодарить, как вдруг слух резанул вопльБориса:

– Мони? Т-твой ребенок!

– Вот черт! – Мона мгновенно обернулась. – Эм, сэр Каменное лицо, огромное спасибо! Правда, вы очень нам помогли, и мы отблагодарим вас за это, займемся этим вопросом. М-мне сейчас нужно проверить своего ребенка. Поговорим чуть позже, ладно? Сегодня я еще пришлю к вам госпожу Сабинсен. Вы не должны тут… тут спать… тут жить!

Амелия и Бенико тоже попрощались, а Бербель еще чмокнула статуэтку в щеку, из-за чего ее мрамор целиком порозовел.

– Это… хорошо.

А судя по голосу Бальтазара – нет. Новость не произвела на него эффекта, на который надеялась Мона – не подняла ему настроение. Он пришел поздно, выглядел утомленным, с удивительно темными для бога синяками под глазами. Ее муж сел на барный табурет, заказал только чай и с тех пор сидел там, как мешок с картошкой. Кроме того, Мона могла поклясться, что от него слабо пахло табаком.