Книга Между раем и адом, страница 57 – И. Б. Циммерманн

Мона не разобрала имя художника, – нечеткие звуки могли означать что угодно, – но все равно одобрительно кивнула и выдавила из себя «Ого».

– Господин бугимен поэтому вас нанял? Он же всегда уделял особое внимание персоналу.

– Тойко лушее, тойко лушее, – тут же ответила статуэтка и закивала, из-за чего опасно закачалась.

Наконец, остальные, похоже, тоже поняли, что происходит, и многозначительно переглянулись. Брови приподнялись, губы выпятились, челюсти выдвинулись вперед. Вероятно, было бы разумнее поручить этот разговор Бальтазару или даже Гнагу, но момент казался таким подходящим… а демон и огр скорее внушали страх. Жаль, что лекция о допросах Моне только предстояла, зато Сабина уже успела потренировать с ней общение с клиентами. Возможно, сейчас это пригодится.

– Очень печально, что «Би-Ба-Пугач» закрыли. Но я рада, что вы нашли работу здесь. – «Главное – не переходить к нужной теме сразу», – напомнила она себе, медленно снимая куртку.

Повезло, что в джаз-клубе было приятно тепло: платье Моны состояло из черного кружева с таким мелкимплетением, что сквозь него едва просвечивала кожа. Тем не менее скульптура рассматривала ее с любопытством. Создавалось впечатление, что мраморные глазные яблоки вот-вот вылезут из орбит.

– Не вшем так вежет, – пробормотало каменное лицо. Послышался треск. Очевидно, оно жевало ручку. – Бужь ваша воля, вежмы, тохчали бы мы вше в заэшатаных кооках!

– Что-что?

– В захэщанных корогках!

– А… о, – отозвалась Мона. Причиной таких пристальных взглядов, судя по всему, послужила ее сущность, а не наряд. Она почувствовала, как улыбка на губах застывает. – Что ж, к сожалению, это в компетенции ведомства. Ведьмы в таких вопросах практически не имеют права голоса.

– Коэшшно, – колко откликнулась каменная голова.

– У-у нас нет выбора, нас ведь тоже принуждают к этой работе.

– Ах вот как… шож, как шкажете… – Бюст опять покрутил ручкой, при этом выпятив нижнюю челюсть. Взгляд Моны опустился на имена в списке, а потом переместился на гардероб. Затем проклятый артефакт сказал:

– Как вижите, обшлуживать шебя вам придещщя шамим. Рук нет.

Мона нервно оглянулась на подруг, чьи растерянные лица тоже ничем ей не помогли.

– Эм, разумеется. С-само собой. – Она завозилась с курткой.

– Да расскажи ты ему уже, Мони, – неожиданно зашипела Амелия и ткнула ее локтем в бок.

– Эм?

– Ну, про твой конфликт с ведомством.

– Эм…

– Между прочим, Мону они бы тоже с превеликим удовольствием запихнули в запечатанную коробку, – с серьезным выражением лица заявила Амелия, кивнула самой себе, покачала головой и вздохнула. – Чертовы говнюки, вот что я вам скажу.

После этого рестлерша стукнула по постаменту, на котором стоял бюст, чтобы в полной мере донести до него свой искренний гнев. Реликвия с досадой посмотрела на девушку и выпятила вперед не только челюсть, но и нижнюю губу.

– В наши дни желание магических существ выжить действительно считается незаконным, – тут же вставила Бенико по горячим следам Амелии.

Впрочем, Мона догадывалась, что ее подруга-эльфийка скорее говорила правду, чем сочиняла на ходу, чтобы убедить скульптуру. При мысли о бизнесе ее семьи Моне становилось не по себе, однако каменные брови реликвии с интересом приподнялись.

– Не переживайте, если вам на самом деле нужно что-то новое… например, работа или услуга… – Бенико невинно хихикнула и понизила голос. – У папочки теперь есть отеливо Франкфурте и в Касселе, а там всегда есть… вакансии, – заговорщицким тоном продолжила она. – Или, может, какой-нибудь ваш друг что-то ищет? Нам бы действительно не помешал кто-то вроде бугимена, чтобы развлекать гостей и и всякое такое, верно?