Книга Сны с чёрного хода 2, страница 191 – Алексей Небоходов

Она читала её, не испытывая ни боли, ни гнева. Только пустоту.

– Что для вас любовь?

Журналист положил перед ней диктофон. Вопрос был ожидаемым.

Лия посмотрела в окно редакции, где прохожие спешили по вечернему городу, не обращая внимания на сырость асфальта и свет рекламы, отражавшийся в лужах.

– Это дорога, на которой ты либо идёшь рядом, либо остаёшься позади.

Её слова опубликовали в утреннем выпуске. Газета разошлась тиражом, но Лия не стала читать отзывы. Одиночество оказалось тягучим, как густая осенняя мгла. Дни наполнялись рутиной, а ночи – воспоминаниями, от которых некуда было деться.

Она писала. Книга рождалась медленно, мучительно. Это было самое личное произведение, которое когда—либо выходило из—под её пера. Она не знала, станет ли оно великим. Ей было всё равно.

Прошел год. Однажды вечером она поставила на плиту чайник и, ожидая, когда закипит вода, машинально включила радио. Голос диктора что—то вещал о валютном курсе, об экономической нестабильности. Затем в эфире зазвучала старая песня, которую они когда—то слушали вместе.

И тут зазвонил телефон.

– Лия, это я.

Она замерла, чувствуя, как в груди нарастает тяжесть.

– Саша?

– Я ошибался. Я не смог без тебя.

Она крепче сжала трубку, боясь даже моргнуть, словно звук его голоса мог раствориться, исчезнуть вместе с надеждой.

– Где ты?

– Внизу, у твоего подъезда.

Чайник начал свистеть, но Лия не услышала этого звука, её сознание уже было где—то далеко, в пространстве между тревогой и надеждой. Она выскочила из квартиры, перескакивая через две ступеньки, почти не чувствуя ног, будто её вела одна только сила интуиции.Сердце колотилось, дыхание сбивалось, но она не могла позволить себе замедлиться. Выбежав во двор, она остановилась, переводя дух, и замерла, увидев его силуэт в свете фонаря.

Александр стоял под моросящим дождём, не делая ни шага навстречу, словно не был уверен, имеет ли право приблизиться. Ветер трепал его волосы, капли стекали по скулам, одежда промокла насквозь, но он будто не замечал холода.

В его глазах не было ни гордости, ни оправданий, только глубокая, тяжёлая тоска, пронзающая её до самого сердца. Лия почувствовала, как что—то внутри дрогнуло, страх растворился в осознании того, что сейчас не время для слов. Она сделала шаг вперёд, затем ещё один, пока не оказалась рядом с ним.

Он медленно раскрыл руки, не призывая, не прося, а просто позволяя ей сделать выбор. Она не колебалась. Когда их тела соприкоснулись, когда она почувствовала его дыхание у себя на виске, когда его пальцы, дрожащие, сомкнулись у неё на спине, мир вокруг исчез, оставив только их двоих в этой тёплой, спасительной тишине.

Лия сидела в своём кабинете, разглядывая корешки книг, стоящих на полке. Здесь были её произведения, её труды, её жизнь, собранная в страницах. Она привыкла видеть свои книги в университетских курсах, привыкла к вниманию прессы, к разговорам о своих романах, но сегодня чувствовала себя иначе. За окном вечернее небо меркло, затягиваясь сиреневыми облаками, и в воздухе висело ощущение завершающегося дня, года, эпохи.

На кухне Александр готовил чай. Звук кипящей воды, скрип деревянного стула, приглушённое шелестение газет – всё это было привычным, родным, таким же неотъемлемым, как и он сам.

Когда он вошёл в комнату, поставив перед ней чашку, она подняла глаза и улыбнулась.