Книга Сны с чёрного хода 2, страница 171 – Алексей Небоходов

– Лия?

Голос Александра был хриплым, будто давно не знал ни громкой речи, ни живой интонации, ни простого человеческого участия. Звучал не тот голос, который сохранился в её памяти – насыщенный, уверенный, глубокий. Теперь он казался пустым, вытравленным годами молчания, полным странного удивления, но не радости, не тепла, не настоящего узнавания. В этом звуке была какая—то неровность, словно сам он не до конца понимал, произнёс ли имя вслух или просто подумал о нём. Как будто память сыграла с ним злую шутку, вытянув из далёкого прошлого давно забытый образ, который вдруг стал осязаемым, живым, стоящим перед ним.

Лия почувствовала, как внутри что—то болезненно сжалось, будто сердце наткнулось на невидимую преграду. Всё тело, казалось, застыло, потеряв способность двигаться. Она видела его, но не могла понять, действительно ли перед ней стоял тот самый Александр. Было ли это ошибкой? Ошиблась ли она дверью, адресом, реальностью? Может быть, он всего лишь похож, но это не он?

Но нет, это был он. Просто в нём больше не осталось ничего от человека, которого она помнила.

Она пыталась разглядеть знакомые черты, ухватиться за что—то привычное, что—то, что дало бы ей возможность поверить, что это всё же тот самый человек, которого она искала. Лицо осунулось, кожа стала землистой, глаза ввалились, подчёркнутые глубокой тенью прожитых лет. Был ли в нём ещё тот Александр, которого она знала, или он исчез, оставив лишь оболочку, которая теперь стояла перед ней?

Когда—то он был другим. Она помнила его взгляд – сосредоточенный, пронзительный, изучающий. Он не просто смотрел, он проникал в самую суть вещей, читал между строк, находил смыслы там, где другие проходили мимо. Теперь же его глаза былитусклыми и безжизненными. В них промелькнула тень узнавания – слабая и неуверенная, будто память пробовала сложить части паззла, но обнаружила, что деталей слишком мало. На краткий миг в них вспыхнуло что—то, но тут же потухло, оставляя за собой только пустоту.

Лия чувствовала, как её охватывает страх. Она стояла перед человеком, который был для неё чем—то большим, чем просто фигура из прошлого, но в эту секунду он казался ей совершенно чужим. Её мысли метались, разрываясь между надеждой и осознанием реальности. Может быть, это была иллюзия, может быть, в глубине его сознания всё ещё жил тот самый Александр, и она просто не успела до него достучаться. Но если нет? Если её вмешательство в прошлое действительно сделало его таким?

Она не могла говорить. Слова застряли в горле, дыхание стало тяжёлым, натянутым. Как будто любое произнесённое слово могло разрушить эту зыбкую грань между настоящим и воспоминаниями, между тем, кем он был, и тем, кем он стал.

Запах алкоголя и табака, застоявшегося воздуха старой квартиры окутал её, тяжёлый, давящий, такой же, как атмосфера этой комнаты, в которой он, кажется, давно перестал замечать запахи. Он смотрел на неё – молча, с какой—то странной отрешённостью, словно не был уверен, что она настоящая.

Лия хотела найти в нём что—то знакомое. Хотела увидеть не только этого человека, сломанного и потерянного, но и того, кого она помнила.

Но с каждой секундой понимала, что прошлого больше нет. Был только этот вечер, этот человек, этот холодный взгляд, в котором не было ответа.