Книга Сны с чёрного хода 2, страница 112 – Алексей Небоходов

Имя застыло на краю сознания, на самом кончике языка, но чем сильнее она пыталась его вспомнить, тем глубже оно уходило в темноту.

Глухая, давящая пульсация в висках нарастала, становилась настойчивее, как будто сознание само пыталось воспротивиться воспоминанию, не пуская его на поверхность. В груди сгустилось неприятное ощущение, похожее на сжатый комок тревоги, который невозможно было разжать. Сердце сбилось с ритма, пропустило удар, затем замерло в короткой паузе, прежде чем вновь сорваться в неровный, лихорадочный темп.

Резкий вдох, веки дрогнули, и вот уже комнатавновь обретает очертания. Всё то же мягкое освещение, теплота глянцевых поверхностей, позвякивание льда в стекле. В воздухе запах вина, дорогого, выдержанного, лёгкий аромат парфюма. Всё на своих местах, ничего не изменилось.

Всё оставалось прежним: запах вина, мягкий свет, звенящий хрусталь бокала в руках Антона, но внутри что—то сдвинулось, словно невидимый пласт сознания дал трещину, впуская то, что было скрыто. Ощущение незримого, ускользающего осознания росло, заполняя её тревожным предчувствием, которое невозможно было игнорировать.

Взгляд метнулся в сторону кресла, где Антон, устроившись с привычной небрежностью, покачивал бокал, лениво наблюдая за тем, как жидкость отражает свет.

– Ты ведь мой единственный муж, да?

Он отвёл взгляд от бокала, нахмурился, но тут же улыбнулся, как если бы услышал шутку, которую не сразу понял.

– Лия, что за вопросы?

Голос прозвучал спокойно, но в нём проскользнуло что—то ещё – лёгкое недоумение, смешанное с осторожностью. Она продолжала смотреть на него, не зная, чего ждет, но её собственные слова эхом отдавались в голове, вызывая новый толчок тревоги.

– Просто странное чувство.

Антон сделал глоток, не сводя с неё глаз, словно пытался понять, насколько серьёзен её вопрос. Лия отвернулась, взгляд скользнул по экрану телефона, который всё ещё светился перед ней. Чувство тревоги не исчезло. Оно не рассеялось, не ослабло, а, наоборот, стало плотнее, острее.

Память не давала ей имени, но в душе уже жило знание: в её жизни был кто—то ещё. И этот кто—то не мог быть случайностью.

Тусклый свет экрана освещал комнату, бросая на потолок бледные, колеблющиеся отблески. Лия сидела на краю кровати, не шевелясь, с телефоном Антона в руках. Веки были тяжёлыми, тело тягуче отказывалось пробуждаться окончательно, но строки на экране, набранные ровным, механически привычным шрифтом, обжигали сознание своей будничной ясностью.

"Ты же обещал, что уйдёшь от неё."

"Я уйду, просто пока не время."

"Ты меня любишь?"

Пальцы инстинктивно сжали телефон, но никаких эмоций внутри не вспыхнуло. Ни гнева, ни боли, ни даже удивления – только ровное, холодное понимание, что это нечто неизбежное, заложенное в самой конструкции их жизни.

Она медленно положила телефон обратно на тумбочку, скользнула взглядом по Антону. Он спал, раскинувшись на простынях, расслабленный,чужой, дышал ровно и спокойно, словно его мир оставался непоколебимым, даже когда внутри неё что—то медленно осыпалось, крошилось в бесшумной тишине.

Ступни коснулись холодного пола. Движения были медленными, механическими, будто тело само знало, куда нужно идти, а сознание просто следовало за ним.

Ванная встретила её ровным, белесым светом ламп. Лия остановилась перед зеркалом, опершись руками о прохладную мраморную столешницу, и подняла взгляд.