Книга Поцелуй в час Дракона, страница 93 – Ана Адари

— Добро пожаловать, ваше высочество. Заждались.

А хозяйка, увидев его, вскочила и закричала:

— О, моя Богиня! Великая Гуаньинь! Кто к нам пришел! Мин, сладкий мой, неужто это ты⁈ Мечта моих ночей! Дай-ка я тобой полюбуюсь!

— Ах ты, старая больная обезьяна! — рассмеялся он. — Ты переродишься в ночной горшок за любовь к мужским причиндалам!

— Если меня будет греть такой же красивый зад, как у тебя, то я не против! — азартно сказала старуха.

Они обнялись. Мамаша Сунь была Мину по грудь, от нее воняло мочой и жареным луком. Но богаче нее женщины в Гуанчжоу не было.

— Надеюсь, ты пришел ко мне, а не к этим молоденьким нахалкам? Которые не знают, как удовлетворить такого взыскательного мужчину, как ты, — проворчала старуха, трогая языком качающийся передний зуб.

Мин, чуть, было, не расхохотался, представив ее «горячие» ласки. Старая развратница! Слепая на один глаз, но вторым-то видит все, что ей надо!

— Ох, как же ты хорош, любовь моя! Сколько лет-то прошло? А ничуть не изменился. Даже краше стал, — и мамаша Сунь принялась его ощупывать, словно не доверяя своим глазам. И повторила: — Хорош!

— Конечно, я пришел к тебе, — улыбнулся Мин. — Кто в Гуанчжоу первая красавица? Все это знают: мамаша Сунь. Ноги меня сами принесли.

— Тогда поцелуй меня!

Он прижался губами к сморщенной щеке, похожей на печеное яблоко. Старуха одной ногой в могиле, мамашу Сунь мучают такие боли, что любая, даже самая жестокая пытка покажется лаской, а смерть освобождением от тягот земного пути.

Который Сунь Ли частью прошла, а частью проползла на брюхе, в навозе, продав себя с потрохами, чтобы завоевать под солнцем местечко почище. И жадность старухи к деньгам тоже болезненная. Ее бьет по ночам лихорадка, и уснуть удается,только обложившись золотыми слитками. Это успокаивает старуху, которая говорит, что богатство греет лучше, чем одеяло.

Мамаша Сунь знает подноготную всех влиятельных людей в Гуанчжоу. Бездельников-аристократов, продажных чиновников, богатых купцов. Они либо сами сюда захаживают, либо тайком присылают за девочками. Мамашу невозможно запугать, смерти она не боится. Но с принцем Ран Мином ее связывают почти, что родственные отношения.

Старуха к нему привязана, и даже спьяну сказала как-то, что свой бордель оставит принцу в наследство. А он поддакнул, хоть и посмеялся.

Мин знал, куда шел, и зачем.

— Садись. Пей.

Старуха запомнила, что он любит, какое вино. И многое другое о Великом принце. Здесь он не стеснялся. Мамаша Сунь его клозет, она и от дерьма очистит, и задницу подотрет.

— С чем пришел? — его просверлили маленькие глазки. — Кроме страстной любви ко мне, есть ведь и неотложное дельце, сладенький?

— Я назначен новым наместником в Гуанчжоу, — небрежно сказал Мин.

— Смерти ищешь⁈ — старуха схватила его за руку. — У меня есть корабль в порту. Надежный, тебя туда тайком проведут. Беги, Мин! Ши Бо человек опасный. Настоящий урод! — с чувством сказала мамаша Сунь, которая повидала на своем веку немало извращенцев.

— У меня тоже есть корабль, и он гораздо быстроходнее, чем твоя грязная посудина. Но я только что приехал. И собираюсь здесь остаться. Помоги мне.

— Да чем⁈

— Распусти по городу слух, что Ши Бо отправили в отставку. Взбудоражь толпу. Пусть начнутся волнения. Скажи местной знати, что в Гуанчжоу сам принц Ран Мин. И у него императорский указ. Тот, кто сейчас поможет новому наместнику, будет вознагражден.