Книга Плененная, страница 132 – Сильвия Мерседес

Илюзин подходит к Кхас и прощупывает пульс принца.

Покачав головой, замечает:

– Он жив. Пока. – Обращается она только к Кхас, по обыкновению не замечая моего присутствия.

Капитан поворачивается к Микаэлю.

– Его можно вынести отсюда? Это безопасно для него?

Микаэль кивает.

Без лишних слов Кхас выноситпринца за дверь, и Илюзин выходит вслед за ней. Я делаю шаг за ними, но Микаэль удерживает меня за локоть.

– Подождите.

Я перевожу взгляд на него, затем на книгу в своих руках. Я только что чуть не вынесла ее из хранилища.

Микаэль молча ставит упавший постамент и проверяет, не рухнет ли тот снова. Скинув остатки старого гримуара, жестом показывает положить на его место новую книгу. Я кладу ее на постамент и спешно отступаю. Касаясь вырезанных на его краях рун, Микаэль едва слышно произносит слова на другом языке, в котором я узнаю древний аранельский. Руны вспыхивают бледно-красным светом и медленно гаснут, оставляя легкую розовую дымку.

Закончив с этим, Микаэль поворачивается ко мне.

– Идем, – зовет меня он.

Я сижу на холодном каменном полу коридора напротив двери в комнату принца. Во всяком случае, мне так кажется. Я не уверена в этом, поскольку дверь полностью сливается со стеной. Но где-то здесь пропали из виду Илюзин и Кхас. Поэтому я жду. В одиночестве.

Спустя время меня находит тут Лир и уговаривает вернуться в комнату и лечь спать. Я не могу. И не хочу.

– Что мне сказать детям, госпожа? – спрашивает Лир, осознав, что меня ни уговорить, ни запугать.

Я опускаю голову и закусываю губу, справляясь с эмоциями.

– Скажи им, что я вернусь, как только смогу, – произношу, уверившись в том, что голос не будет дрожать. – И… и прошу тебя… – Я беспомощно смотрю на Лир.

Грустно улыбнувшись, она гладит меня по голове, будто я маленький ребенок.

– Я все сделаю, – обещает Лир и уходит.

Я снова смотрю на стену с дверью. Луна зашла, и в коридоре очень темно. Обреченный город всегда окутан сумерками, но сегодня они больше напоминают ночь. Я напряжена до предела, вслушиваясь в темноту в ожидании хоть какого-то звука по ту сторону стены.

В конце концов я задремываю, и из дремы меня выдергивает ощущение, что кто-то сел рядом. Микаэль. Он прислоняется спиной к стене, подтягивает ноги к груди и кладет локти на колени.

– Как Андреас? – тихо спрашиваю я.

– Очнулся, – отвечает Микаэль и через пару секунд добавляет: – Он в здравом уме.

Я киваю. Хоть это приносит облегчение. Горло перехватывает от необходимости задать еще один вопрос. Я не желаю его задавать.

Наконец, не в силах посмотреть на Микаэля, шепчу:

– А Нэлл?

Он не отвечает. Роняет голову на колени, и мгновением позже я слышусдавленные рыдания. Я не в силах унять его боль и могу лишь обнять его за плечи, как Оскара на лестнице погреба. И сижу, заливаясь слезами, обнимая осиротевшего мужчину, оплакивающего потерю своей матери.

Когда Лоуренс наконец открывает дверь и выглядывает в коридор, я уже снова одна. Поначалу слуга проходится взглядом у меня над головой, а потом вздрагивает, увидев меня на полу в пышном облаке серебристых юбок бального платья.

– Мисс Дарлингтон! – восклицает он. – Что вы здесь делаете?

Я впопыхах встаю, наступая на тонкую ткань платья и не обращая внимания на ее громкий треск.

– Лоуренс, принц… Он?..

– Жив. – Оглянувшись, Лоуренс выходит в коридор, прикрывает за собой дверь и качает головой. В его глазах стоят слезы. – Жив, но не знаю, сколько еще протянет. Принцесса Илюзин делает все возможное для его восстановления, но она способна воздействовать только на его кровь фейри. А его убивает человеческая кровь. – Он беспомощно пожимает плечами. – Даже не буду делать вид, что разбираюсь в происходящем. Я не доктор и не маг. Я не знаю, чем ему помочь. Да и вряд ли найдется тот, кто сможет.