Книга Мимоходом на курьих ножках, страница 105 – Милена Завойчинская

— Хотите молока? — спросила я его. — Я поухаживаю за вами. Песочное печенье вкусно есть именно с молоком. Ну и в нем кальция много. Он для костей полезен. Вот вы кальций дополнительно принимаете? У меня обе бабушки пьют БАДы. Говорят, с возрастом кости совсем хрупкие становятся.

— Ты слишком много говоришь, искусница.

— Да ладно вам. — Я тоже взяла печенье и повертела его в руках. — Вам же тоже скучно. Чего вы тут один все сидите и чахнете над своим златом? Вам бы на курорт, здоровье поправить. С ровесниками пообщаться. Социум — это очень полезно!

Вздохнув, есть печенье я не стала, положила в свою тарелку.

— А что же не ешь сама? — заметил мои манипуляции хозяин дома. — Отравила?

— Да ну, прям. Фигуру берегу. Выпечка очень коварна. Стоит пустить в рот одну печеньку, и все, через полчаса обнаруживаешь, что ты съел целую коробку. А через неделю на весах видишь лишнюю пару килограмм. Приходится следить за питанием. Бело́к вот ем…

— А бе́лок теперь едят⁈ — опешил колдун. — Раньше их только на шапки отстреливали.

— Чего? — вытаращилась я и аж рот открыла.

Мы помолчали, пытаясь понять, кто о чем. Наконец до меня дошло.

— Нет же! Я про КБЖУ, ЗОЖ и ПП. Хотите расскажу? А ещелучше, давайте пригласим в гости Мимоходом. И моего жениха. Он нам, знаете, какой вкусный ужин приготовит? Пальчики проглотите! В смысле, оближете.

Кощей вздохнул. Кощей посмотрел на потолок. Кощей задумчиво взял еще одно печенье. Наверное, он сейчас пытался принять тот факт, что жениться ему на мне категорически не стоит.

Я очень старательно подводила его к этой мысли. Ну серьезно. Он человек-нечеловек пожилой. Сердце наверняка слабое. Желудок тоже. Плюс возрастные запоры, газообразование, больные суставы, деменция. Надо бы поберечь себя уже. Ну зачем я ему? Молодая коза, которой лишь бы хиханьки-хаханьки и тазик перченой морковки с мясом или курочкой.

Ох, как же хочется жареной курочки. Или шашлыка. Или свинины в кисло-сладком соусе. Даже моркови этой, будь она неладна. Я ее люблю, но не так сильно, как от нее зафанател Марьян. Именно от морковки. Уж не знаю, почему не от всей острой еды, съеденной в Корее. А именно банальная морковь, которая даже и не корейская, как мы с ним тогда выяснили, а лишь по мотивам, вызывала в нем трепетные чувства.

Мой желудок издал печальную трель. Омлетик уже давно переварился. Хотелось низменного — пожрать. Кощей посмотрел на меня, и тут его желудок присоединился к концерту.

— А вы умеете шашлык делать? — печально спросила я. — Вы же мужчина. Мужчины всегда это умеют. Ну или хотя бы курочку пожарьте, а?

— Я?

— А я хлеб порежу. Салатик из огурцов и помидоров могу настругать. Это я умею.

Кощей перестал изображать чопорного всесильного злодея, некроманта вселенского масштаба. Он поставил согнутые руки на стол, переплел пальцы, положил на них подбородок, печально посмотрел на меня. И так мне жалко нас обоих стало в этот момент.

— Никому мы с вами не нужны, — уныло констатировала я. — Никто нас не кормит. Вас, дедушка Кощей, никто не любит. Даже правнуки не навещают. Меня никто не спасает. Уже сто раз могли бы обнаружить мою пропажу и прийти выручать. Эх… — Я уныло вздохнула и добавила: — Ну и ладно. Вот останусь тут навсегда, раз я им не нужна! Буду вам вместо правнучки. Вот!