Книга Мимоходом на курьих ножках, страница 107 – Милена Завойчинская

— Ура! — пискнула я. — Марьян! Много мяса! И морс клюквенный для меня захвати, пожалуйста. И острый соус. А! А еще…

— Я понял, — перебил меня Марьян. И вдруг засмеялся.

Хохотал он от души, заразительно так, что я тоже не выдержала и присоединилась.

Кощей только посмотрел на меня и снова покачал головой. Ну а чего? Это же просто нервы. Стресс. Все переволновались.

— Сейчас нас покормят, — легонько, успокаивающе, похлопала я Кощея по руке. — Марьян правда очень вкусно готовит. Вам точно понравится.

[1] Клош — предмет сервировки. Представляет собой плоское блюдо или блюдо на ножке, накрытое стеклянной (или металлической) крышкой в форме купола. Иногда так называют только куполообразную крышку, которой накрывают тарелку с едой.

Яна ушла искать вторую избушку на курьих ножках, а Марьян остался продавать их сегодняшнюю выпечку. Все как обычно. Вызывало беспокойство только то, что это в родном городе она была в безопасности, а тут, в другом мире… Хотя они вчера вместе прошлись, все изучили, он несколько раз указывал ей ориентиры, чтобы запомнила маршрут и не потерялась.

Яна привычно бурчала, что она сама все знает и видит. И вообще, она не ребенок и отлично умеет ориентироваться на местности. Марьян терпеливо пережидал, пока она повозмущается, и снова, раз за разом, будто невзначай указывал на заметные и ярко выделяющиеся здания и указатели названий улиц и переулков.

Доверия девичьей памяти и умению запоминать дорогу у него не было с детства. Что мама, что позднее мачеха вечно терялись и путались. И если мама этот факт признавала и смеялась, то Роксана жутко возмущалась каждый раз и никогда не сознавалась, что сама виновата и не обладает пространственным мышлением.

Да, Янка тоже была такая же. Пока они находились в ее родном мире, она ходила, уткнувшись в телефон, и постоянно крутилась на месте, пытаясь поймать направление стрелочки на экране. При этом все время ругалась на интернет, архитекторов и криворуких разработчиков навигаторов. Тот факт, что по этой улице они ходили уже трижды и она все та же и на том же месте, Яна не желала принимать.

Но Марьян проявлял терпение, просто поворачивал ее в нужную сторону и потихоньку вел куда надо. Он маг и отлично знал: нельзя спорить со стихией. В этом нет никакого смысла. Что толку злиться на то, что вода мокрая, огонь горячий, а ветер сдувает все препятствия? И его собственная стихия так же. Ее можно направить в нужное русло, придержать, не дать смести все на своем пути. Но спорить с ней? Нет, бесполезно.

С женщинами так же.

А значит, не можешь предотвратить — возглавь. Вот он и возглавлял. Вел маму и появившуюся позднее мачеху, когда они терялись и не понимали, куда дальше. Девчонок в академии на практике. Девушки, даже учившиеся на боевых магов, в каких-то вопросах все равно оставались девушками. Не все они могли сориентироваться на местности. Злиться на это или закатывать глаза, ругаться на них — совершенно без толку. Они не со зла и не специально, просто иначе устроено мышление.

Вот и с Янкойтак же. Он просто принял как факт какие-то черты ее характера и смирился с ними, как со своим внутренним пламенем или с ворчливым характером Колобка.

Его чародейка ушла, они с Колей и Мими остались заниматься своими делами. Беспокоиться Марьян начал, лишь когда стемнело. Даже не удержался и активировал маячок, который навесил на девушку сразу же, как они начали жить вместе в одном доме. Ничего особенного, просто дает проверить состояние — жив ли человек. Они все так друг друга метили во время боевых действий. Это было жизненно необходимым. Потому что умиравшие становились нежитью. И порой только это заклинание, резко всколыхнув фон, давало понять, что сослуживец, который внешне мог выглядеть как и пару часов назад, перестал быть живым, хотя вот же он, стоит, смотрит, разговаривает и даже шутит.