Книга Эта башня во мне, страница 188 – Надежда Ожигина

– Башня сломается? – ужаснулась я.

– Дом удержат, но там, внизу, прорвало канализацию и затапливает бомбоубежище. Если взорвутся трубы, сковавшие реку Пресня…

Я вспомнила о подземных ходах, изрезавших весь район. Потерны, так назвала их Долли. Под высотным зданием на Кудринской площади пряталось бомбоубежище, законсервированное в Перестройку. Если Пресня вырвется на свободу и подмоет опоры потерн, целые улицы рухнут в ад!

Шестая – единственная из сестер, кто не терзался сомненьями. Слезы и крики ужаса не спасали там, где шел смертный бой. Только действие, контратака. Меч мелькал в ее тонкой руке, отбивая прицельные молнии, Лефт метался по парапетам полуразмытой тенью. Варька прорывалась все выше, и я направила Райта за ней. Кот прыгнул, не удержался, снова заскользил на когтях. Кое-как влез на террасу.

Марго спрыгнула на парапет. Обняла меня, потрепала по взлохмаченной голове. Вся такая грозная, неземная, с глазами, раскосыми, как у ведьмы. Хоть иллюстрации с нее рисуй. А может, она знала Булгакова? Лезет же в голову всякая чушь, пробивается в разум на волне истерики!

– Здесь проход к лифту. Я прорвусь изнутри. А ты оставайся на этой террасе и попробуй скрипичным этюдом развеять тучи над башней.

– Там дракон, я его слышу!

– Синг Шё тоже смертен, и я рискну. У меня, кроме Долли, нет близких. Не плачь, мы справимся. Ради нее.

Последние слова Марго процедила, распахивая чью-то балконную дверь, и скрылась во мраке квартиры. Оттуда пахнуло гарью и плесенью.

Я достала скрипку из кофра, с которым уже срослась, будто рыцарь с боевыми доспехами. Посмотрела на жуткие тучи, в которых скрылась Варвара. При чем тут скрипичный этюд, разве дело в репертуаре? Импровизация – наше все. Занавес, рампа, мой выход!

Мелодия полилась сама, будто скрипка ждала лишь команды. За меня играли не руки, а пропитанное болью сердце. Ветер споткнулся о волны звуков, опрокинулся навзничь, будто ребенок, поцелованный океаном, – в пене, в песке, под дых. Башня перестала дрожать, будто в музыке скрывалась пилюля бессмертия, облегчившая боль, придавшая сил. Будто я дотянулась до Долли, скребущей по полу в предсмертном хрипе.

Тучи взметнулись выше, под шпиль, зацепились за звезду, раскачали. Я увидела чешуйчатый хвост, отблеск меча и тело льва с разодранным бронзовым боком. Райт взвыл, как дурной, и кинулся к Лефту, полосуя дракона когтями.

Я вдогонку ударила скрипичным запилом, немилосердным для уха, режущим, будто алмаз стекло.В парапет вонзилась когтистая лапа, ломая ограду террасы, сковырнула ажурную башенку, увенчанную тонким шпилем. Райт спрыгнул обратно ко мне, заслонил, впился в дракона клыками и сорвался вниз с пронзительным визгом, смятый жестокой атакой. Исхитрился вцепиться в балкон, выворачивая когти на передних лапах, вернулся, прижался к ноге, грозно оглядывая небеса. Почти сразу из-за туч показалась Шестая с мечом, замаранным кровью.

– Силен, гадина, – прошипела сквозь зубы, сплюнула полный рот крови. – Обвился вокруг, не пускает. Марго внутри? Там везде дым! Я за ней. Алька, играй, сеструха!

В этот же миг над притихшим городом, придавленным исподней грозой, с тихим звоном треснул магический свод. Вниз посыпались невесомые стеклышки, слюдяные окошки, стрекозиные крылья. Башня на Кудринской площади перестала поддерживать купол.