Онлайн книга «Эта башня во мне»
|
– Неужели и здесь в ходу ритуальное самоубийство? – обратился он к Василевскому, вставшему чуть в стороне от толпы. – Самураи самоварные, вам нужно сеппуку? Хотите уйти за главой? Ну, извольте. Струны гуциня дрогнули, опрокинули тишину убийственной звуковой волной. Синг Шё кинулся в бой, вырезая всех, превращая сверкающий небоскреб в царство смерти и разрушения. 3. – А-ля! Я вздрогнула от острой боли внутри. Сердце резали на кусочки, будто сквозь него прорастала пятилучевая звезда. Рот раскрылся в отчаянном крике, но звуки не пробили барьер – горло перемкнуло от ужаса, должно быть, только поэтому я не рассталась с остатками булочек, съеденных в МГУ. Запястье под браслетом горело, его явно пытались отрезать, кромсали безнадежно тупой пилой, невидимой на лицевой стороне. Кто? Не получалось понять. Какое понять, я не могла даже думать! Тянулась рукой к экстренной кнопке, а по стеблям татуированных черных роз стекали капли лиловой крови. … Он не мог сопротивляться, почти не мог, всеми силами противился приказам убийцы, кусал губы, блокируя звуки, – и все равно поддавался. Тело предавало, покупало покой: глаза шевельнулись, указали на стену, украшенную модной абстракцией… Кондашов, оставивший метку на роковой готической свадьбе, впускал меня в свое тело сквозь рану, пробившую запястье насквозь. Я увидела залитый кровью лофт, огромные окна в лиловых разводах, те самые, из мерзких иллюзий, что ткал для меня сладострастный паук. На полу столько трупов, что крутит спазмами, хочется не смотреть, не знать… Но я не смею закрыть глаза, смотрю вместе с вампирским дядюшкой, любителем съесть талант на десерт. Меня бережно поднимают на руки и несут куда-то к стене. У того, кто несет, лицо манекена, оттого текущие слезы взрезают кожу, словно ножи, оставляя то ли дорожки соли, то ли шрамы на гладких щеках. Внутри манекена нет музыки, лишь гудящая пустота. Не человек, программа, созданная для службы хозяину. Владелец поменялся, и систему глючит, подтекает электролит «железа»… – Это где ж таких делают? – улыбается тень в изящной серебряной маске. – Тонкая работа, шедевр. Знаете, господин Кондашов, у нас тоже забавляются с марионетками, но те больше похожи на зомби, тупое, неразумное месиво. А тут – упаковка и содержимое на высшем уровне магии! – На пятом конвейере фабрики Гордона. Манекен открывает рот, выдавливает слово за словом. Я молчу, я слушаю мысли, звучащие в голове Кондашова, его прощальный поклон со-зданию, не захотевшему стать десертом. Прости… Прощай… Что ж, самое время. Лучше поздно, чем никогда. Позаботься о Кларе, она так молода… – Сетчатка глаз и отпечатки, тайные панелислева от сейфа. – Так вы – ключ, господин Кондашов? Глупо все замыкать на себя. Недоверие – путь к провалу. Впрочем, милосердие тоже. Панель с сенсором ближе, ближе. Загорается тревожная кнопка. Оттого ли, что глазами главы смотрит девочка из метро? И не только мое сознание в этот миг срастается с Кондашовым? Я сама перетекаю, мыслями, чувствами, впитываю боль, досаду и страх, надрываюсь злобным бессилием и тоской по погибшему Дому! В сейфе что-то вспыхивает и дымит, тень в серебряной маске бьет по дверце, и она открывается сама собой. Там лишь пепел и ядовитый туман, от которого падает манекен, успевший наполнить легкие смрадом. Я падаю вместе с ним, на него, что-то в теле ломается, мерзкий хруст, словно подошвой давят жуков… Неужели это мой позвоночник? |