Книга По следам мистера Волка, страница 39 – Ева Кофей, Елена Элари

— Герберт, — удивляется она, каким-то чудом узнав графа, — зайдёте к нам?

— Нет, — отрезает Финч.

А Герберт, ступив было в направлении их дома, отступает.

— Благодарю, — приветственно кивает он Ребекке, не желая тревожить и расстраивать её, — поздно уже, неловко. Мне надо идти, — и, не дожидаясь ответа, не глядя больше на Финча, спешным шагом удаляется прочь.

Он шагает по тёмной улице,здесь даже не горят фонари, а окна домов вдалеке выглядят как огоньки чьих-то перемигивающихся глаз или зажжённые сигары.

Тучи над головой на пару минут расступаются, открывая почти идеально-круглую луну, и свет её режет Герберту глаза.

Он останавливается, чтобы раздражённо и устало потереть переносицу, крепко зажмурившись, пытаясь справиться с головной болью. Как вдруг сгибается пополам от боли.

Странно…

Он оказывается на дороге, коленями в серой луже, пальцами зарывшись в камни и грязь.

— Чёрт, — выдыхает он. — Нет-нет-нет, рано… — и стискивает зубы, выпуская сквозь них сдавленный стон, а затем и рычание.

Так бывает… Редко, но у оборотней так бывает перед полнолунием. Из-за каких-либо потрясений обычно, а Герберт сейчас слишком расстроен и взбешён, поэтому ничего удивительного. Но… С ним этого не должно было быть. Да ещё так не вовремя!

Кости трещат, как горящий хворост, крик разносится по округе, отдаётся эхом во вновь темнеющем небе, на котором из-за туч нет и намёка на рассвет, а затем перерастает в волчий вой.

И лапы крепкие, сильные, увенчанные острыми чёрными когтями, оставляют следы на дороге…

***

От центра далеко. И что делать молоденькой светловолосой девушке так поздно… рано? Таким ранним, тёмном утром на улице одной?

Она короткими перебежками, крадучись, идёт по разбитому тротуару к единственному здесь горящему фонарю, что вот-вот погаснет, позволив вокруг себя схлопнуться темноте.

В светлых тонких пальчиках она сжимает записку. От поклонника… В глазах стоит нечто затаённое пополам с волнением, губы бледны от страха. Ночи отныне тревожные, да и не пристало девушке вот так видеться с мужчиной.

Но она идёт, кутаясь в серый тяжёлый плащ. И вздрагивает, замечая движение в стороне, среди кустарников…

Она ускоряет шаг, с отчаянием вглядываясь в темноту за фонарём, надеясь разглядеть там знакомую фигуру. Но никого нет…

А за спиной слышится хриплое дыхание и словно царапанье когтей о каменную дорогу.

Девушка замирает, на ресницах её дрожат слёзы. Она собирается с духом, чтобы обернуться, но не успевает, чувствуя сильный толчок в спину.

Валится на дорогу, крича и в кровь сбивая коленки и руки. Рвётся из стальной хватки, что сомкнулась чуть ниже её шеи. И всё получается! Плащ остаётся в клыках и когтях зверя.А девушка бежит к ближайшему дому, в котором загораются окна.

Правда добраться до него не успевает.

Сверкают в лунном свете когти, и кровь очередной жертвы орошает землю.

Наступает тишина. И окна в доме гаснут.

Благо Бернард Хизар похлопотал о том, чтобы Элис выпустили, как только коронер вынес справедливое заключение: миссис Олди умерла от вполне себе естественных причин.

Правда, он ещё пытался убедить её следить за мистером Оуэном, но понял быстро, что служанка непробиваемая — и с богом отпустил домой.

Элис спешит изо всех сил. Без неё все дела ведь встали! Благо, хоть дождь перестал, небо прояснилось и белый диск солнца отражается в грязных лужах.