Книга Рок небес, страница 57 – Мэри Робинетт Коваль

– Что сказал Клемонс?

– Что заменить Леонарда не получится. Что он, в конце концов, написал книгу, посвященную геологии Марса и потенциальным местам высадки.

– Но он не сказал этого про Флоренс.

Он снова пошевелился. Теперь тишину, повисшую в комнате, не нарушал даже шум машин.

Я зарылась пальцами ног в замысловатый узор ковра.

– Ее даже не было тогда на борту ракеты.

– Она довольно откровенно высказывалась о неравенстве в МАК, – Натаниэль прочистил горло: – Были жалобы.

Я подняла голову. Мы с Флоренс не ладили, но я никогда об этом никому не говорила, кроме Натаниэля.

– Ты же не…

Он сердито посмотрел на меня.

– Ты что обо мне думаешь?

– Прости.

Натаниэль запрокинул голову и уставился в потолок, делая нарочито медленный вдох. Выпуская воздух, он поджал губы. Так делал Клемонс, выпуская свои фирменные кольца дыма.

– Эльма. Я никому не рассказываю о наших личных разговорах.

– Ты рассказывал врачу.

– Нет, – он резко перевел взгляд на меня. – Черт бы все побрал, я хотел. Но. Я. Не. Стал. Этого. Делать. Мы дали друг другу клятвы. Помнишь? Я рассказал врачу о твоих физических симптомах, вот и все. Говорить о том, что вы с Флоренс не шибко ладите? Я тебя умоляю.

– Прости меня. – На меня вдруг всей тяжестью навалилось бремя этой ситуации, и я опустила голову на колени, обхватив ее руками. – Прости.

Я услышала, как Натаниэль ступил на ковер. Мгновение спустя я ощутила его руку на своей спине. Он поцеловал меня в макушку.

– Почему ты на меня злишься?

Потому что могу. Я заскрежетала зубами от одной этой мысли, но я не могла от нее отказаться.

– Потому что… Потому что… – Ты здесь. – Я чувствую себя беспомощной.

От его вздоха волоски у меня на шее зашевелились.

– Я тоже.

– Прости меня.

– Ты уже это говорила.

У меня невольно вырвался смешок, и я воспользовалась возможностью, чтобы сесть прямо. По щекам у меня текли слезы, но хоть без соплей и слюней обошлось.

– Но я правда виновата. Мне не стоило вымещать все это на тебе.

– А мне стоило найти время и все тебе рассказать, – он поморщился и отвел взгляд. – Я совсем забыл, как ты относишься к таким вещам, и это глупо… Не то, что ты так к ним относишься, а то, что я забыл.

Мне казалось, что я поняла, куда он клонит.

– К каким вещам?

– К несправедливости, – он уселсяна ковер, скрестив ноги, и поднял на меня глаза. – Так что вы решили? Что мы можем сделать?

Я уже говорила, как мне повезло с мужем? Халат у него чуть распахнулся, открыв почти всю грудь и полностью обнажив икры. Я протянула руку и провела пальцами по его щеке.

– У нас появилась идея. Но… Ой.

Так вот почему я так злилась.

Натаниэль вопросительно приподнял брови.

– Я поняла, почему я злюсь. – Мой психолог гордился бы мной: мне удалось во всем разобраться, даже после трех мартини. – Я злюсь, потому что чувствую вину за то, о чем мне придется тебя попросить.

Он прищурился, но прикусил язык и позволил мне договорить.

– МАК находится на территории США, – я сглотнула, – а «Лунетта» нет.

Какое-то мгновение он просто смотрел на меня, так что я заметила, когда он нашел логику в моем не особо логичном утверждении, потому что кровь вдруг отлила от его лица.

– Твою мать. Вы все?

Я кивнула. Хелен все придумала еще до нашего появления. Единственный способ сделать так, чтобы Флоренс и Леонарда не выдергивали на бесконечные беседы с ФБР и Конгрессом, – удалить их из этой юрисдикции. Запуск должен был состояться уже через шесть месяцев. Клемонс мог всем объяснить, что в случае замены члена экипажа миссия будет отсрочена на полтора года, в связи с чем будет неизбежно огромное увеличение расходов. Но если Клемонс отправит на «Лунетту» только Леонарда и Флоренс, мы не сможем тренироваться вместе, и тогда мотивы станут совершенно прозрачны. На «Лунетту» должны были отправиться все члены марсианской экспедиции.