Книга Оттенки молока и меда, страница 63 – Мэри Робинетт Коваль

– К вашим услугам, миледи.

Джейн сообразила, что он так и работал вплоть до того самого момента, как вошел в эту гостиную. И удивилась тому, как леди Фитцкэмерон хватило духу устроить званый ужин, не зная наверняка, успеет ли он завершить интерьерные чары. Но на лице хозяйки не дрогнул ни один мускул – она повела дам в столовую, предоставив капитану Ливингстону играть роль хозяина и пригласить джентльменов пройти следом.

Все женщины, шедшие впереди Джейн, на пороге непременно останавливались, ахая на разные лады, а затем неторопливо проходили вперед, вертя головой в восторженном изумлении.

Джейн, в свою очередь, и вовсе едва не споткнулась, увидев убранство столовой. В день бала интерьерные чары еще не были закончены, и Джейн изумлялась в первую очередь красоте и элегантности картины, но она и представить не могла, насколько гармоничной, насколько совершенной окажется эта иллюзия в конечном итоге.

Комната будто исчезла: стены полностью сменились высокими деревьями, а потолок превратился в небо, в котором поблескивали звезды и сияла луна. Деревья шелестели на искусственном ветерке, приносившем нотки жасмина и приятно-терпкий запах сырой глины. А ручеек – тот самый, что так очаровал тогда Джейн, – продолжал негромко журчать, но теперь к нему присоединились трели соловья, сидевшего на одной из ветвей. Птичка пела аккурат с нужной громкостью, чтобы не выбиваться из общей массы звуков.

А травянойпокров, устилавший пол, и вовсе выходил за рамки того, на что в принципе могут быть способны чары.

Посреди этой поляны стоял стол из красного дерева, но вместо того, чтобы выбиваться из общей картины со всеми этими тарелками и серебряными приборами, рассчитанными на сорок персон, он выглядел частью волшебной сказки. Хрусталь и серебро мерцали, и их строгие геометрические линии контрастировали с дикой несовершенной красотой деревьев, образуя тщательно выверенную гармонию.

Несмотря на иллюзорную ночь, комната не выглядела темной благодаря огромному количеству подсвечников на столе – казалось, будто одно из созвездий спустилось с небес. Джейн отыскала за столом незанятое местечко и встала возле него, восторженно оглядываясь по сторонам. Да как же мистеру Винсенту в голову пришло, что она могла бы потягаться с ним в мастерстве?..

Следом за дамами вошли мужчины, и один из друзей капитана Ливингстона объявил, что на время первого блюда Джейн – его партнерша за ужином^[17]. Мистер Баффингтон был невысок ростом, с цветущим лицом человека, склонного к удовольствиям, но при виде Джейн он поклонился ей изысканно-любезно и прямо-таки лучился обаянием; Баффингтон заявил, что очень рад с ней познакомиться и что капитан Ливингстон много о ней рассказывал. Джейн невольно задумалась, что именно мог рассказывать о ней – или о Мелоди – капитан своему приятелю. Мистер Баффингтон выдвинул для нее стул, непринужденно болтая о том, как ему жаль, что лес вокруг ненастоящий, иначе в нем вышло бы славно поохотиться. И, без сомнения, воспринял ее молчаливый восторг как знак того, что ей интересно послушать про его охотничью свору.

Хотя на самом деле Джейн не могла перестать восторгаться масштабами окружавшей их иллюзии. Сейчас она как никогда понимала, отчего мистер Винсент выглядел таким уставшим. Глядя на ранние наброски интерьерных чар тогда, на балу, она полагала, что ему осталось доделать совсем немного. Однако выходило, что она и вполовину не представляла истинный объем его задумки.