Книга Пташка, страница 195 – Ксения Скворцова

Жар, охвативший девушку миг назад, отхлынул, оставив после себя лишь намокшую, холодившую теперь спину рубашку и чувство унижения. Гнеда сгорбилась и поникла, напоминая скорее нахохлившегося птенца, чем разъяренную соколицу. Она уставилась в пол, и после всего пережитого прикосновение чужих рук, осторожно, но неотвратимо направляющих ее к выходу, показалось почти нежным.

Фиргалл не смотрел на Гнеду, когда ее выводили. Он не мог позволить себе отвлечься на посторонние чувства. Главное дело было еще не закончено.

– Так, значит, ты не только благородно примирил внучку и деда, но и устроил ее счастье, выдав за своего сына? – ощерившись, спросил Вороненок, который, кажется, решил, что ему больше нечего терять.

– Я не мог бы пожелать ей лучшего мужа, будь она моей собственной дочерью, – ровно ответил Фиргалл, оставляя без внимания безыскусное подначивание. Он не собирался давать зарвавшемуся молокососу поколебать свое спокойствие. – Я приехал не для того, чтобы упражняться с тобой в остроумии, – почти утомленно продолжал сид. – Аэд хочет мира. Присягни ему и дай клятву, что не станешь покушатьсяна престол, и он, в свою очередь, забудет тебе то, что ты пытался похитить его внучку.

Губы Брана дернулись, а блестящие очи забегали по лицу собеседника, пытаясь напасть хоть на какую-то слабину. Корнамонец оказался загнан, но Фиргалл был опытный охотник и не хотел, чтобы тот перед концом загрыз хортицу^[154].

– И освободи девчонку, – добавил сид как будто промежду прочим, но серые глаза Брана вспыхнули оживлением. Как затравленный зверь, он кожей чуял дуновение воздуха из крошечной лазейки, по которой можно было выбраться из норы.

– Какое тебе до нее дело? – усмехнулся Бран, снова растекаясь по креслу, словно от того, сколько он занимает в нем места, зависит весомость его слов, и у Фиргалла промелькнула непрошеная мысль о том, что мальчишка далеко пойдет.

– Тебе все равно не получить выгоды. Продать ее Залесцу не удастся, она ведь не Яронега. – Челюсти Брана сжались, и Фиргалл понял, что не ошибся насчет его намерений. – Или, быть может, за это время ты прикипел к ней и в самом деле женишься?

Но попытка Фиргалла скрыть за грубостью речей истинные побуждения не удалась.

– Может, и женюсь, – развязно ответил Бран. – Крапивник в руке лучше непойманного журавля, разве не так говорят?

– Оставь девчонку в покое, – жестче, чем собирался, произнес сид.

– А с чего ты так печешься о ней? Будь я тобой, то после нынешнего бы к ней спиной лишний раз не поворачивался.

– Она спасла мне жизнь, – сдержанно ответил Фиргалл. Это было правдой и должно было удовлетворять представлениям Ворона о долге. – Я не оставлю ее тебе. Назови свою цену.

Бран несколько мгновений кряду не сводил с него стального немигающего взора так, словно они играли в гляделки, и Фиргалл вдруг понял, что недооценил противника.

Молодой сид победоносно прищурился. Старый лис был уже не тот, и Ворону удастся клюнуть его напоследок.

– Кранн Улл, – медленно и отчетливо произнес Бран.

Он терпеливо дожидался, пока стражники переговаривались друг с другом, удостоверяясь в верности приказаний хозяина, прежде чем пропустить его. Наконец, постучав, они распахнули перед сидом дверь. Фиргалл даже успел подивиться учтивости этих дикарей.