Книга Пташка, страница 194 – Ксения Скворцова

Фиргалл невесело усмехнулся сам себе, потому как его слушатели хранили ошеломленное молчание.

– Все пошло не так, как я ожидал, но главная цель оказалась достигнутой. Мы смогли убедить Аэда согласиться хотя бы мельком взглянуть на Эмер, а это была, почитай, победа, ведь девочка выросла как две капли воды похожая на свою мать. Стоило старому князю увидеть внучку, как сердце его растаяло.

– Нет! – прерывающимся голосом перебила его Гнеда, борясь с подрагивающей челюстью. Ее руки, добела вонзившиеся в подлокотники, ходили ходуном. – Отец любил ее! Ты сам говорил! Рабыня… Он не мог… Не мог!

Фиргалл направил на девушку горящий взгляд, который утратил всякую отчужденность и холодность.

– Не верится? Твоя правда. Надо было быть бездушным нелюдем, чтобы так поступить с ней! И самое подлое, что это говоришь ты, ты, дитя той проклятой связи, погубившей ее! Но твой отец получил по заслугам, видят Небеса!

Гнеда затряслась еще сильнее, и вдруг ее словно обухом ударило. Девушка замерла, не отрываясь от глаз сида, горящих возмездием, которое вмиг стерло его возраст, искрящихся так же, как, должно быть, восемнадцать зим назад, когда он… Когда он…

Гнеда не заметила, как сорвалась с места, будто ее подхватил ураган, и очи, ненавистные, желтые, как налитый солнцем янтарь, оказались совсем близко.

Фиргалл даже не моргнул, словно предвидя и даже желая этого, не сдвинулся с места, и только тени за его спиной быстро метнулись, заслоняя собой, мешая, не позволяя разорвать в клочки. Раскромсать. Изодрать. Растерзать. Перекусить…

Девушка с раздражением почувствовала навалившуюся тяжесть.

Кольцо, намертво сжавшее руки, не дававшее дотянуться.

– Тише, тише, – хрипел Бран ей в ухо, а может, он просто шептал, а хрипела она, Гнеда.

Задыхаясь, Гнеда с отстраненным омерзением распознала на губах ржавчину. Она была сильной, но Бран куда сильнее, и Гнеда потихоньку сдавалась. Она трепыхалась, как пойманная птица, но каждое следующее движение лишь ослабляло ее, не приближая к свободе.

– Тише, – повторил Бран где-то близко, слишком близко, но она ничегоне могла с этим поделать. – Я первый бы посмотрел, как ты перегрызешь глотку старому ублюдку, но ценой такой потехи будет Корнамона, стертая с лица земли. Сукин сын основательно подготовился.

Но Гнеда не слушала его шепот. Она вывернулась так, чтобы видеть Фиргалла, и Бран прошипел от досады, из последней мочи удерживая взбесившуюся девушку.

– Ты убил его! – просипела Гнеда. – Ты!

– Да, – спокойно ответил Фиргалл. – И это один из немногих поступков в моей жизни, о котором я не жалею.

Гнеда рванулась и тут же простонала от беспомощности и боли. Корнамонец заломил ей руки, и малейшее сопротивление причиняло страдание. Оттого что Бран, как и она, обманутый Фиргаллом, выступал на его стороне, девушка чувствовала себя еще более преданной.

– Ты солгал!

– Ты не должна была доверять мне, – хладнокровно возразил сид. – Разве ты забыла то утро, когда проснулась одна посреди леса?

– Но это был урок! – борясь с комком в горле, выкрикнула Гнеда.

– Да. И ты не усвоила его, – отрезал Фиргалл.

Гнеда снова трепыхнулась, и Бран, окончательно выведенный из терпения, окликнул слуг.

– Отведите госпожу в ее покои, – резко приказал он, передавая замолчавшую, разом осунувшуюся Гнеду подоспевшим гридням.