Книга Убить вампира-завоевателя, страница 158 – Карисса Бродбент

– Это то, что я заслужила, – насмешливо перебила ее Ниаксия.

– Нет, Ниаксия, это новый грех, – возразила Аседжа, не повышая голоса; ее сила и так ощущалась в каждом звуке. – Твой последователь убил одну из моих самых верных служительниц. Ты намерена отобрать у Белого пантеона королевство. Поскольку тогда с тобой поступили несправедливо, я тебе его отдам. Но за пролитую кровь кто-то должен заплатить.

Ее взгляд упал на Атриуса, руки которого были густо покрыты кровью Зрящей матери.

Меня охватил ужас. Я не могла шевельнуться. Внимание Аседжи к Атриусу не предвещало ничего хорошего.

И тогда, не дожидаясь, пока разум меня одернет, я вскочила на ноги и крикнула:

– Это случилось из-за меня!

Сущность Атриуса отозвалась неподдельным страхом, хотя внешне он даже не вздрогнул, выдерживая пристальный взгляд Аседжи.

Я не смела смотреть в его сторону, ибо на меня были устремлены взоры обеих богинь. От их внимания я едва снова не рухнула на пол, словномоему телу было не выдержать такой напор.

– Это случилось из-за меня, – повторила я. – И потому, моя богиня, я сочту за честь пожертвовать тебе свою жизнь в качестве платы.

Я не могла взглянуть на Атриуса, иначе это бы меня сломало. На меня сейчас смотрели две богини – два сверхъестественных могущественных существа, и тем не менее я чувствовала на себе его взгляд.

– Видишь, Аседжа? – засмеялась Ниаксия. – Если за жизнь твоей служительницы тебе нужна плата в виде другой жизни, эта молодая красавица готова пожертвовать собой. А моего служителя ты не тронешь.

Чувствовалось, Ниаксия очень ревностно защищала своих приверженцев от посягательств других богов. Возможно, это объяснялось скорее соперничеством, нежели милосердием, но я радовалась за Атриуса.

Я твердила себе, что не боялась и не боюсь смерти, но, когда Аседжа повернулась ко мне и ее белоснежные глаза прожгли меня насквозь, я задрожала всем телом. Она пошла ко мне. Правильнее сказать, она скользила в воздухе, и ее ноги не касались пола.

Подойдя, богиня склонилась ко мне, и наши лица оказались на одном уровне. Все нити потянулись к Аседже, словно умоляя вернуть их в изначальное состояние. Моя душа, будто луковица, обнажалась слой за слоем. Сейчас я была предельно открытой и беззащитной. Аседжа в любой момент могла протянуть руку и вырвать мое кровоточащее сердце.

Прошлое, настоящее и будущее слились воедино. Я повисла во времени, превратившись в миллион Силин, переживающих этот момент суда богини.

– Скажи, дитя, почему ты с такой готовностью готова принести свою жизнь в жертву мне? – спросила Аседжа.

Один из ее многочисленных пальцев, имевший символ тернового венца – символ сердца, – провел по моей щеке.

– Потому что я предала Зрящую мать. – Я старалась говорить спокойно, однако голос все равно дрожал. – И потому, что я посвятила тебе всю свою жизнь. Принести ее в жертву, приняв добровольную смерть, – это высокая честь, которой я вряд ли заслуживаю.

Аседжа пристально смотрела на меня. Ее лицо оставалось каменным. Свет ее глаз пробивал меня насквозь, добираясь до самых потаенных моих нитей.

– Виви, бесполезно предлагать мне ложные истины, – сказала она.

У меня душа ушла в пятки.

– Моя богиня, клянусь…

– И столь же бесполезно предлагать их себе самой.

Палец богини приподнял мой подбородок.