Книга Змейка и крылья ночи, страница 131 – Карисса Бродбент

– Спасибо, – сказал он тоном, который ни в малейшей степени не пытался скрыть эту неприязнь.

– У меня тут возникла любопытная мысль… – произнес Септимус, а его взгляд метался между мной и Райном. –Раз я теперь не могу делать ставки на вас обоих вместе, на кого мне ставить мои денежки в следующий раз? Кто-нибудь необразованный мог бы подумать, что тебе, Райн, не составит труда ее убить, но мне кажется, что у Несанины хороший шанс. Ой, прости! – (Еще одна из тех улыбок.) – У Орайи, правильно? У меня всегда была плохая память на имена.

У Несанины?!

Я прищурилась, руки сами переместились ближе к клинкам, которые я спрятала на бедрах. Явно поддразнивает, хоть я и не понимала, к чему это. И удар попал точно в цель, потому что Райн напрягся всем телом. Атмосфера изменилась так резко, что я почувствовала, даже не глядя на него.

– За своими псами получше следи.

Он отвернулся, положил руку мне на спину – совершенно неприкрытую спину – и буркнул:

– Идем.

– Хорошей ночи! – крикнул Септимус нам вслед.

Мы шли по дорожкам парка не оглядываясь. Райн был заметно напряжен.

– Прости, – сказал он. – Я должен был спасти тебя от него раньше.

– Ты его знаешь?

– К сожалению, да. Ходит, подлизывается к каждому участнику, чтобы посмотреть, чего от него можно получить. Удивляюсь, как тебе до сих пор не досталось.

– Кто он такой?

– Один из принцев Дома Крови. Все участники кроверожденные соревнуются на Кеджари по его приказанию.

– Зачем он здесь?

Меня давно удивляло, почему кроверожденным вообще было дело до Кеджари. Даже сама Ниаксия испытывала неприязнь к кроверожденным вампирам. Две тысячи лет назад Дом Крови был ее любимым королевством, но когда они восстали против нее, поссорившись из-за даров, которые она решила им дать, она их прокляла. И больше никогда не выказывала Дому Крови своей любви. Кроверожденный вампир выигрывал Кеджари всего один раз – больше тысячи лет назад, – и Ниаксия даже не захотела выполнить желание победительницы.

Мне показалось или Райн, прежде чем ответить, секунду колебался?

– Дом Крови больше всего на свете хочет власти. Полезны даже мелкие союзы.

Разумно. В Кеджари охотно принимали все Дома. Возможно, только в это время члены королевской семьи кроверожденных могли свободно общаться с остальными вампирскими королевствами.

– Он видит большие перспективы в том, что Дом Ночи раздирает изнутри. Стервятник поганый, – пробормотал Райн, словно говоря сам с собой.

Мы прошли еще несколько шагов в молчании, пока я размышляла над его словами.

Я почувствовала взглядРайна – даже не оборачиваясь на него, я ощущала этот взгляд, начинавшийся у моих ног и поднимавшийся вверх с паузой на каждом участке открытой кожи.

Я остановилась и повернулась к нему. Мы стояли так близко, что мне приходилось задирать подбородок, чтобы посмотреть ему в глаза. Я это заметила впервые за несколько недель. Когда я перестала думать о нашей разнице в росте? Когда перестала она быть опасностью и стала… удивительно приятной?

– Кто такая Несанина? – спросила я.

По его лицу пронеслась тень – от удивления, а может быть, от неловкости.

– Старая приятельница, чье имя заслуживает больше уважения, чем быть использованным каким-то негодяем в жалкой попытке унизить собеседника.

Его взгляд стал жестким.

– Осторожнее с ним, – предупредил Райн. – Это опасный тип.