Книга Мать смерти и рассвета, страница 304 – Карисса Бродбент

Рука Макса обхватила мою и сжала так сильно, что наши пальцы задрожали. Я попыталась заговорить, но у меня вырвался только сдавленный всхлип, который Макс запечатал лихорадочным, отчаянным поцелуем. Поцелуем, ознаменовавшим второй шанс.

Мы так и стояли, утопая в безмолвном восторге, когда солнце наконец поднялось над горизонтом, положив конец долгой темной ночи.

Положив начало новому дню.

ТИСААНА

Неделю спустя

Меджка Сай-Эсс очень походил на своего отца.

Я видела этого фейри не впервые, но раньше только мельком, а так близко, как сейчас, никогда. Он, Макс и я часами заседали в гостиной дворца. Естественно, единственная тема, которую обсуждали всю неделю, звучала как «Что дальше?».

Это был сложный вопрос.

Когда мы запечатали глубинную магию, все, созданное ею… просто исчезло. В том числе армия мертвецов Нуры. Судя по кусочкам сведений, которые удалось вытянуть из Мофа и Саммерина, одного ее исчезновения оказалось достаточно, чтобы сбить с толку аранцев и фейри настолько, что они решили переоценить происходящее. Меджка и Луия, двое самых высокопоставленных фейри помимо Кадуана, отозвали свои войска и временно прекратили нашествие, когда поняли, что король пропал без вести.

Тело Кадуана нашли в Илизате – теперь, насколько можно судить, это было обычное каменное здание. В подвале, где когда-то росло странное дерево и плескалась вода, не обнаружили ничего, кроме мертвого короля. Черные вены покрывали паутиной все его тело, включая лицо, хотя глаза были закрыты, как у спящего. Одна рука оказалась вытянута, точно он держал в ней что-то или кого-то.

Эф так и не нашли: она исчезла без следа.

Я знала, что она умерла, я почувствовала ее уход – его донес последний шепот исчезающей магии. Мы с Максом по-прежнему обладали врожденными способностями солария и вальтайна, но полностью утратили доступ к странной глубинной магии, подаренный нам Решайе.

Само собой разумеется, что тело Эф испарилось, как и мертвецы Нуры. Эф тоже появилась благодаря магии, которой теперь не существовало, а значит, не существовало и самой фейри.

Думая о ней, я не могла избавиться от непонятной грусти. Возможно, потому, что я знала, каково это – быть призраком, не оставившим никакого следа в мире, даже после смерти. Но с другой стороны… она же оставила след? Она приняла самое трудное, самое смелое решение, и мы все выжили только благодаря ей.

Несколько дней аранцы и фейри провели в напряженном ожидании. Все боялись даже моргнуть. Вдруг фейри подумают, что мы убили их короля? Примут ли они наше предложение о мирных переговорах?

Наконец, несколько дней спустя, Меджку провозгласили фактическим лидером фейри, и он согласился на переговоры.

Сейчас он выглядел совсем не так, как в первыйраз, когда мы увидели его, – живой труп, запертый в лаборатории Нуры в подвале Башен. Когда он сел за стол напротив и я разглядела его изувеченное крыло, первой мыслью было: «О нет. Мы выйдем отсюда и начнем новую войну. Он никогда нас не простит».

Но, как оказалось, я недооценивала Меджку. Да, он вел себя осторожно и не относился скептически ко всему, что мы говорили. Но он хотел мира.

Он ясно дал это понять с того самого момента, как мы уселись за стол переговоров.

– Думаю, – произнес он с акцентом, похожим на раскатистое мурлыканье, – мы все и так потеряли слишком много.