Книга Мать смерти и рассвета, страница 301 – Карисса Бродбент

Нет. Это… это неправильно. Оно не должно так выглядеть.

«Но сейчас Кадуан уничтожит все», – сказала она.

Кадуан погладил меня по щеке.

– Я хочу справедливости, – выдавил он. – Я хочу справедливости для тебя, для Меджки, для Нираи, для моего Дома, для твоей сестры. Я хочу все исправить. Хочу умереть, зная, что такое больше никогда не повторится.

Он желал этоготак сильно, что не замечал, как много всего разрушится, и не понимал, что жертвует не только собой.

В голове снова зазвучал голос Тисааны: «Что хорошего в справедливости, если оценить ее станет некому?»

«Она ошибается», – повторила я себе.

Но моя ложь уже начала рассыпаться. Все те ужасные вещи, о которых говорил Кадуан, произойдут снова.

Они происходили прямо сейчас, в этот самый миг.

Я обхватила ладонями его лицо и заглянула в глаза; когда-то мне показалось, что во всем этом жалком существовании, кроме них, нет ничего настоящего. Теперь его глаза омрачали горе и гнев.

Кадуан так хотел отомстить. Он держался за месть как за последнюю надежду. Но я подумала о том, что чувствовала, когда тело Ишки упало с балкона дворца. Пустоту.

Все это время я ощущала, как смерть кружит вокруг меня, подобно отвергнутому возлюбленному. Я тосковала по ней, любила ее и вожделела. Теперь мой возлюбленный стал смертью, а я мечтала только об одном – о жизни.

«Ты найдешь, что еще спалить дотла, – донесся голос Нуры. – Ведь больше ты ничего не умеешь».

«Она ошибается», – подумала я и помотала головой.

– Ты зашел слишком далеко. – Мои слова вырывались прерывистыми всхлипами. – Ты же хотел совсем другого. Посмотри, на что способна эта сила. Посмотри на все, что она разрушила.

Я заставила Кадуана увидеть все, что происходит вокруг: как магия, которой он владеет, угрожает разрушить основы нашего мира. Я заставила его увидеть то, во что он не давал себе поверить. Мы посмотрели вверх – на разрывы между слоями магии, такие широкие, что они грозили поглотить мир. Перед нами расстилался миллион лет, а течение времени сократилось до полос в небе. Мы наблюдали, как рушится Эла-Дар, а заключенная в нем вечность превращается в пыль.

На лице Кадуана эмоции сменяли друг друга, пока верх не одержала упрямая решимость.

– Нет. Нет, я все еще могу сделать то, что хочу. Я могу управлять этой магией.

– Кадуан, – прошептала я, – ты не можешь мне лгать.

Мгновение он выглядел рассерженным, и я подумала, что он начнет сопротивляться. Но затем ярость растаяла, оставив после себя только сожаление.

– Слишком поздно, – прохрипел он.

– Ты сам учил меня, что нет ничего невозможного. Никогда не поздно.

– Я не могу… – В его глазах стояла боль. Костяшками пальцев он погладил меня по щеке. – Если мы перекроем эту магию,она заберет с собой…

Меня.

Я все поняла, хотя он и не мог заставить себя закончить предложение. Глубинная магия вернула меня в мир, и, когда она исчезнет, я исчезну вместе с ней.

По щеке Кадуана скатилась серебристая капля.

– Эф… Я не могу спасти тебя.

И я поняла, что слышу сейчас самую жестокую правду. Он не мог спасти меня. Я не могла спасти его.

– Вместе, – выдавила я. – Мы уйдем вместе.

– Твоя история заслуживает лучшего конца.

Я поцеловала его и именно там, на грани жизни и смерти, почувствовала, как его решимость необратимо пошатнулась.

– Ничто никогда по-настоящему не заканчивается, – прошептала я.