Книга Крепостная Эльза, страница 65 – Светлана Машкина

— Не советую, — посоветовала я, вставая с лавки.

Генрих схватил меня за руку:

— Ты не ответила.

— Нет. Не надо ничего для меня делать — я не буду твой любовницей.

Может быть, стоило войти в роль, изобразить из себя оскорблённую невинность, которой герой — злодей и коварный соблазнитель, предлагает, как пишут в романах, «участь, худшую, чем смерть», но я слишком устала и слишком много сегодня пережила.

В душе стало пусто и холодно, так всегда и бывает, когда разбиваются мечты. Когда ты поверишь в своего благородного героя, а он — раз, и вместо руки и сердца, предложит тебе завалиться на диван. Потом зазевает, даст денег на такси и непринуждённо заметит, что ему завтра на работу и придётся рано вставать.

Назад я возвращалась как могла осторожно, чтобы не одна ветка не хрустнула под ногами. Прижимаясь к стене, обошла дом и просочилась не с чёрного хода, как это сделала бы раньше, а через окно кухни.

Под окном кухни цвели альманы. Низкорослые, с широкими изумрудными листьями, цветы издавали сладкий, тяжёлый, мускатный аромат. Мне не нравился запах, но, к счастью, раскрывались и пахли маленькие розовые соцветия только после захода солнца.

Альманы считались магическими цветами и росли в каждом дворе. Они защищали дом от порчи, от злых духов, которые, уверена, в этом мире не были выдумкой, и от проникновения всяческих вредных сущностей. Я, правда, никаких сущностей до сих пор не видела, а слушать сказки, которые по вечерам с придыханием рассказывала Акулька и другие девочки, было не интересно. Что-то вроде наших детских страшилок про чёрную руку в чёрном-чёрном гробу и чёрный-чёрный дом в чёрном лесу.

Окно в кухне было закрыто, но ещё вечером я предусмотрительно откинула защёлку. Из кухни попаду сразу в узкий коридорчик и тихо, незаметно для остальных, дойду до нашей с Акулькой комнаты.

Я прикрыла окно и почти добралась до выхода из кухни, когда в коридоре послышались чьи-то тихие шаги.

Я торопливо нырнула под стол. Если не зажигать канделябры на стенах, меня будет не видно.

Дверь распахнулась. Придерживая возле свечи ладонь, чтобы сквозняком не задуло огонёк, вошла Фелицата. Зачерпнула из большой бадьи кружку воды, сделала несколько жадных глотков и вдруг насторожилась, принюхалась.

Хоть я и открывала окно ненадолго, запах альманов успел просочиться. Он неприятно щекотал нос, раздражал горло и вызывал желание откашляться. Фелицата тоже почувствовала удушливую сладость, напряглась, громко икнула, с силой зажала ладонью рот и ломанулась из кухни, не выбирая дороги.

Я посмешила за ней. Хотя спешить не стоило — вскоре, из общей уборной, раздались характерные звуки. Тошнило или водой подавилась?

Я знаю только одну весомую и уважительную причину, при которой женщина не переносит некоторые запахи. Альманы даже для меня приторно пахнут, неудивительно, что Фелицата побежала со всех ног. Флакончик-то заветный давно у Акульки!

В эту ночь я долго не могла уснуть, обдумывая план мести. С одной стороны — получается как-то подленько, и я уподобляюсь Фелицате. С другой — её тайна так и так скоро станет известна всем. Месяцем раньше или позже — какая разница?

К утру я решила, что торопиться не стоит и, наконец, заснула.

О том, что моё свидание закончилось крахом, Акулька, умница, поняла сразу, едва взглянув на меня.