Книга Песня шелковицы, страница 11 – Цзюлу Фэйсян

Совершенный Тайсюй не поклонился Цзыу, а лишь слегка кивнул головой. Цзыу было всё равно. Он приказал всем служанкам и евнухам оставить их наедине.

— Старый жрец слышал, что ваше величество уже много лет интересуется даосской магией.

Бледные губы Цзыу поползли вверх:

— Только ради одного человека.

Совершенный пригладил свою длинную предлинную белую бороду:

— Императрицы?

Глаза Цзыу заблестели, и он устремил всё своё внимание на Тайсюя, на что совершенный ответил с улыбкой:

— Если это императрица, то она здесь, — произнеся это, он ярко мне улыбнулся.

Моё сердце сжалось от того, с каким отчаянием и волнением вглядывался Цзыу не в силах меня увидеть.

— Вы видите её? Видите? — продолжил спрашивать он. — Как она? Она всё ещё ждёт меня? Она… она…

Он пришёл в настолько сильное волнение, что не знал, как закончить.

Мои глаза так сильно жгло, что будь я в состоянии плакать, то уже бы не сдерживала рыдания.

Старый жрец оглянулся на меня и сказал:

— Императрица сильно привязана к этому миру и потому стала призраком. Если она не сможет успокоить свою душу и переродиться, то боюсь, навеки застрянет в царстве людей и станет злым духом.

Привязана?

С каких пор я к чему-то сильно привязана?

Взгляд метнулся к Цзыу, и я внезапно поняла, что с самого начала не имела привязанности, но из-за чрезмерного упрямства забыла чувство собственной значимости. Прикипев к Цзыу, я упорно ждалаего. Столько лет стояла подле него, наблюдала за ним…

Услышав слова совершенного Тайсюй, Цзыу застыл от страха:

— Как её успокоить?

— Только отказавшись от всех привязанностей в этом мире, душа сможет переродиться.

— Что не отпускает Сангэ?

— Это, ваше величество, спрашивайте у себя.

Цзыу вновь замер, лишь шепча два слова: «сильная привязанность», и тут резко понял:

— Она ждёт меня, она действительно ждёт меня, — произнёс он с нескрываемой радостью.

Совершенный Тайсюй улыбнулся и ушёл.

* * *

В ту ночь покои Цзыу никто не охранял. Я же стояла под сливой в саду и молча смотрела на скрытую дымкой луну.

Дыхание Цзыу становилось всё тяжелее.

Я повернула голову и увидела, как он спокойно облокотился о подоконник с тёплой улыбкой на лице. Как в нашу первую встречу, в дождливую ночь в Цзяннане.

Я бедная певица, он богатый хоу — наша встреча, подобная прекрасной грёзе.

Слива была в полном цвету, и опавшие лепестки укрыли землю точно розовый снег.

— Сангэ, я дома.

На третий месяц десятого года Юнгэ император скончался.

КОНЕЦ