Книга Семь жизней до счастья, страница 184 – Цзюлу Фэйсян

В ту ночь Ши Цянь не вернулась в монастырь. Смутная тревога охватила Уняня, но он все же заснул и увидел давно позабытый сон. Девушка в зеленом платье грустила, сердилась, радовалась и улыбалась – так выразительно, словно наяву. Юноша вспомнил тепло ее рук, вкус нежных губ и свет ясных глаз.

– Цзы Хуэй… – звала она раз за разом. – Я жду тебя…

Оказывается, Цзинь Ло веками ждала его в каменном гроте и зачахла в одиночестве. Он осознал, что эта девушка важна для него. Важнее всего на свете.

Когда юноша проснулся, рядом с его кроватью сидела Ши Цянь с покрасневшими от слез глазами. Унянь больше не мог вспомнить ни лица, ни имени той, что звала его во сне. Он поднял руку и погладил девушку по голове, чувствуя, как сердце невольно сжимается при виде ее безутешного горя.

– Что случилось? – В его голосе звучали забота и нежность.

– Вчера я вернулась в поместье… – Ши Цянь плакала не переставая. – Отец сказал… что обручил меня. Он… хочет, чтобы я вышла замуж.

Унянь застыл. Девушка не выдержала, бросилась к нему и обняла за шею.

– Я люблю тебя! Я люблю только тебя, Унянь! – всхлипывала она. – Не хочу выходить за другого! Хочу быть только с тобой!

Глициния за окном, покачиваясь на ветру, отбрасывала мягкую тень. В шелесте ее фиолетовых лепестков юноше почудился другой голос – нежный и ласковый: «Цзы Хуэй, я люблю тебя. Давай поженимся? Я всегда буду рядом. Стану твоей женой».

Его поневоле охватило желание оттолкнуть Ши Цянь. Странное, необъяснимое чувство вины вонзилось в сердце, будто он забыл нечто важное. Не услышавни одного утешительного слова в ответ, Ши Цянь разжала объятия и неуверенно посмотрела на юношу.

– Унянь… Ты сердишься? Я знаю, что ты монах, но все эти дни… Я думала… – прошептала она с обидой, – думала, ты тоже любишь меня.

Слова девушки вернули его к действительности. Унянь посмотрел на ее растерянное лицо, и странные мысли вместе с неясными воспоминаниями рассеялись, словно дым. Память сохранила только последний год, который юноша провел вместе с Ши Цянь. Он помнил ее улыбку, голос, забавные выходки. Помнил зыбкое ощущение тепла, которое она дарила.

Он моргнул, подумал, улыбнулся беспомощно и признался:

– Наверное… я тоже люблю тебя.

В глазах девушки вспыхнула радость.

Целый год они провели вместе, бок о бок. От Ши Цянь нельзя было не потерять голову. Унянь знал, что имя ему – «отрешенность», но тем не менее он оставался человеком, которому не чужды земные чувства.

Он тихо вздохнул:

– Значит, пора готовиться к побегу?

Унянь подумал, что эта девушка достойна того, чтобы ради нее бросить все и защищать ее до конца. Ши Цянь замерла, но затем тут же с жаром кивнула.

Сложив вещи в узел, юноша взял ее за руку и повел вниз по тропе, ведущей к подножию горы. Перед уходом он обернулся и поглядел на знакомый двор. Ему показалось, что под глицинией стоит девушка в зеленом платье и смотрит ему вслед с горькой, но ласковой улыбкой на устах. Унянь остановился. Губы призрачной девушки дрогнули, и она прошептала:

– Больше мы не увидимся.

Сердце юноши болезненно сжалось. Порыв ветра сорвал с ветвей глицинии фиолетовые лепестки, и они закружились в воздухе, осыпаясь на землю.

Ши Цянь в недоумении обернулась к спутнику:

– Унянь?

Он вздрогнул, покачал головой и двинулся дальше.

– Когда спустимся с горы, выбери для меня новое имя, – сказал он. – Старое не годится.