Книга Хозяйка заброшенного замка, страница 12 – Надежда Соколова

Дерек принял чашку с легким кивком, его пальцы мягко обхватили тонкий, почти прозрачный фарфор.

— Благодарю вас. Аромат восхитителен. И печенье выглядит куда аппетитнее, чем изысканные безе в столичных салонах, которые тают во рту, не оставляя никакого впечатления.

Он отпил небольшой глоток, и его лицо выразило искреннее удовольствие.

— Прекрасный баланс горечи и сладости. Чувствуется рука мастера.

— Мастера выживания, скорее, — не удержалась я, и сразу же пожалела о своей резкости. Но Дерек лишь мягко улыбнулся.

— Это самое ценное умение, госпожа Ирен. И, пожалуй, самое недооцененное в высшем свете.

Он взял печенье, отломил от него кусочек. Его движения были неторопливыми, созерцательными.

— Вы очень заботитесь о своих племянниках. Для них эти дни, должно быть, как глоток свежего воздуха. Или, если угодно, возвращение к чему-то настоящему.

— К бедности и скудости? — спросила я, пряча взгляд в своей чашке.

— К простоте и честности, — поправил он мягко. — Они живут в мире жестких правил, амбиций и показного блеска. Здесь же… здесь иные правила. Правила тишины, выносливости и внутреннего покоя. Если, конечно, суметь их расслышать.

Он обвел взглядом комнату, остановив его на полках с книгами, видневшихся в открытую дверь кабинета.

— Я заметил вашу библиотеку. Или, вернее, ее часть. У вас редкий для женщины интерес к мифологии и древним трактатам.

Меня это замечание задело за живое и одновременно насторожило.

— Чтение помогает скоротать долгие вечера, — уклончиво ответила я. — А вы, граф, разбираетесь в мифах?

— Дерек, пожалуйста, — попросил он. — И… да, в некоторой степени. Мои владения граничат с древними лесами, где легенды часто оказываются предостережениями.А иногда — руководством к действию. Например, сказки о Духах Очага, которых нужно задабривать. — Он кивнул в сторону камина. — Ваша Ирма, кажется, отлично с этим справляется. Тепло здесь не просто физическое, оно… живое.

Его слова, сказанные тихим, задушевным тоном, не были лестью. Они звучали как констатация факта. Эта его способность видеть суть, не осуждая бедность обстановки, одновременно притягивала и настораживала.

— Вы очень странный гость, Дерек, — наконец вырвалось у меня, прежде чем я успела обдумать фразу. — Большинство на вашем месте уже потребовали бы лучшее вино или жаловались на сквозняк.

Он поставил чашку на стол, и его серая, проницательная улыбка стала чуть шире.

— А я, госпожа Ирен, очень устал от «большинства». И от их вечных потребностей. Здесь же я нахожу… передышку. И, позвольте заметить, весьма интересную собеседницу. Вы не тратите слов на пустые любезности. Это редкое качество.

Я не знала, что ответить. Комплимент, который не чувствовался как комплимент, а скорее как простая констатация, смутил меня еще больше. Я лишь молча долила ему чаю, чувствуя, как лед неловкости внутри начинает понемногу таять, но ему на смену приходит новая, незнакомая настороженность. Кто он такой, этот спокойный аристократ, который находит утешение в нашей скудной жизни? И что ему на самом деле нужно?

Вечер проходил тихо и, как ни странно, почти непринужденно. Ужин — остатки похлебки и свежий хлеб — мы съели в той же кухне, под мерный треск поленьев в очаге. Эдгар, разгоряченный рассказами Дерека о столичных нравах (поданными, впрочем, с такой иронией, что они казались скорее предостережением, чем восхищением), после трапезы вдруг решил показать старшему брату новый прием борьбы, которому их учили.