Онлайн книга «Ее бешеные звери»
|
И неоновые глаза Ксандера стали черными. Позади них охранники пытаются вытянуть шеи, чтобы увидеть меня. — Аурелия, — сдавленный голос Лайла бьет меня под дых. В нем слышны боль и агония, но я едва успеваю это осознать, потому что вижу, как это происходит, словно волна, разбивающаяся о берег. Я наблюдаю, как мои суженые один за другим высвобождают своих анимусов. Впадают в чистое животное бешенство. Глава 72 Лайл Это сновапроисходит. Цепи, которые гремели у меня в голове последние три месяца, наконец-то ломаются, как хрупкие веточки. Старая дверь, которую десятилетие сдерживали окровавленные сухожилия, хрящи и непоколебимая воля, распахивается с силой львиного рыка. И сила, стоящая за ней, вырывается наружу разъяренным чудовищем. Ужасным. Неконтролируемым. Я выдыхаю имя моей Регины, и все вокруг становится красным. Моя Регина серьезно искалечена, так сильно, что от нее разит смертью. От нее разит разложением. Нечестивые черные отметины портят ее драгоценную, совершенную кожу. Она скрывала это. Как долго терпела? Скрывала это от меня. От всех нас. — Смерть, — говорю я своим братьям по судьбе. Приказ. Предложение. — Смерть, — соглашаются они в унисон. Единственное имя доносится до нас, принесенное черным, отравленным ветром. И зверь, которому принадлежит это имя, находится на моей территории. Глава 73 Аурелия Меня окружают четыре силы. Заключая весь мой мир в кольцо. Воздух словно наэлектризован, он зловещий и темный. Взывает к смерти. Взывает к безжалостности. Он одновременно ледяной и обжигающе горячий. Волосы у меня на затылке встают дыбом. Моя брачная метка горит, как клеймо. Через несколько секунд я стою в кругу четырех огромных монстров. Их мощные плечи вздымаются, легкие тяжело перекачивают кислород, брачные метки сияют оттенком расплавленного золота и серебра. В их глазах я вижу только неподдельную ярость. Почувствовав опасность, группа охранников позади них медленно отступает. Дерьмо. Дерьмо, дерьмо, дерьмо. — Лайл? — тяжело выдыхаю я, превозмогая боль и прикрывая, насколько могу, свое обнаженное тело. — Дикарь? Но Лайл внезапно издает звук, полностью львиный, в нем нет ничего человеческого, и я отпрыгиваю в сторону, когда он вырывается из своей человеческой плоти. Ткань его одежды разлетается во все стороны, когда мужчина превращается в нечто великолепное и в то же время устрашающее. Анимус Лайла, без сомнения, самый большой лев, которого я когда-либо видела. Он стоит передо мной с расширенными от ярости янтарными глазами, наводящими ужас. Длинная, прекрасная грива веером расходится от морды и ниспадает на спину и живот золотистыми и янтарными прядями. А шкура… эта шкура сияет потрясающим цветом междубронзой и золотом, плотно облегая мускулистое тело. Таких львов не видели в дикой природе более века. На ум приходит фотография из его квартиры. Лайл рычит в небо. Мне хочется съежиться от этого звука, как это делают охранники. Я хочу заткнуть уши и убежать от силы и гнева, которые я чувствую от своей пары. Но я этого не делаю. Наоборот, я принимаю это и пропускаю через себя всю силу его ужасающего рыка. Всю силу его ярости, которая проникает в меня до самых костей. Это вырвавшийся из длительного плена анимус Лайла. Он мой, и я его не боюсь. Но превращение Лайла, похоже, провоцирует Дикаря, потому что мгновение спустя он тоже превращается в мех, зубы и когти. Они рыщут вокруг друг друга, щелкая зубами и рыча, звук наполняет воздух и заставляет мое сердце колотиться. Они словно разговаривают на древнем, примитивном языке, который содержит в себе только пролитие крови и разрывание плоти. |