Книга Ее бешеные звери, страница 227 – Э. П. Бали

Лицо Лайла мрачнеет.

— Следи за тем, как ты со мной разговариваешь, Аурелия.

Я смотрю на него, и он смотрит в ответ, демонстрируя всю силу своего превосходства. Янтарные глаза мерцают яростью, гневом… и оттенком боли. Я — его Регина, и я прекрасно это вижу. Внезапно сам воздух в комнате давит на мои плечи, ребра, ноги, и я чувствую усталость. Я такустала от месяцев сражений, бегства и стрессов.

Я поворачиваюсь, чтобы посмотреть в окно, на открытое небо. Необъятная синева, которая когда-то манила свободой, теперь внезапно требует моего внимания. Я снова поворачиваюсь к комнате и позволяю своему взгляду блуждать по их лицам, одному за другим.

Из этого никогда ничего не выйдет.

И я обманывала себя все это время. Убаюканная ложным чувством… счастья. Оно подпитывалось похотью и желанием. Эти мужчины никогда не будут моими. Лайл никогда не будет со мной. Кого я обманываю? Коса и Ксандер никогда не примут меня как свою Регину. Ксандер сам это сказал. Я — неизвестность. Они никогда не передадут мне власть над ними.

И Дикарь. Возможно, он действительно что-то чувствует ко мне, но я никогда не смогу отнять его у братьев.

— Прости, — говорю я своему волку.

Дикарь выпрямляется и опускает руки.

— Регина?

Я устала, так устала, что мой голос едва слышен, когда я раскрываю свою правду.

— Я больше так не могу.

— Что ты имеешь в виду? — голос Дикаря звучит глухо.

Мои руки дрожат, колени подкашиваются, когда вся сила правды сотрясает мои кости.

— Аурелия. — Лайл все еще злится, но сквозь золотистый гнев пробивается нить неуверенности.

Я качаю головой и принимаю решение. С меня хватит. С. Меня. Блядь. Хватит.

— Я больше так не могу.

Вокруг меня эхом разносится тишина, в центре моего существа открывается тьма, и эта первобытная пустота взывает ко мне, как и месяц назад. Моя анима пробуждается, в ушах бьются крылья, когти скребут по внутренностям, словно хотят разорвать человеческое во мне на части.

Всхлипнув, я позволяю ей взять верх. И это как глоток свежего воздуха, когда я превращаюсь в перья и крылья.

А также стекло.

Стекло разбивается вокруг меня, когда мое клинохвостое орлиное тело влетает в окна скрытого этажа и обретает свободу.

Меня встречает холодный ветер и длинные лучи послеполуденного солнца, и чувство чистого удовольствия охватывает душу. Словно я снова могу дышать. Словно у меня появилось пространство для мыслей. Подо мной раскинулась Академия, и, хотя над головой мерцает мощный магический купол, я издаю крик освобождения.

Позади меня раздаются крики, и я поворачиваюсь на воздушных потоках, не сбавляя скорости, чтобы посмотреть, что происходит. Окнона скрытом этаже, которое теперь видно над общежитием анимусов, разбито вдребезги. Из него на меня смотрят четыре лица, которые становятся все меньше и меньше.

Одно из них, золотистое и ужасающее, превратилось в нечто хищное.

Снизу раздается выстрел.

Я снова уклоняюсь, пропуская дротик в нескольких сантиметрах от себя, и мне ничего не остается, кроме как бежать от стреляющих снизу охранников.

А затем Лайл Пардалия с неподвижным, хищным взглядом охотника выпрыгивает из окна.

Я издаю крик ужаса, высокий и пронзительный. Но Лайл не падает. Несомый на крыльях какого-то безумного телекинеза, он устремляется ко мне ракетой…

Что-то злобно вгрызается в мои щиты, как будто кто-то просунул живые челюсти сквозь мой психический барьер и с жестокой силой раздирает его.