Книга Ее бешеные звери, страница 232 – Э. П. Бали

Потому что перед ними, расхаживая взад-вперед по всей ширине подъездной дорожки, словно три разъяренных, нетерпеливых хищника, маячат мои суженые.

Лайл, Дикарь и даже Коса кажутся огромными на фоне остальных, их волосы и мех сверкают, как рассвет, сумерки и звездный свет в золотых лучах заходящего солнца.

— Лайл! — кричу я телепатически. — Коса, Дикарь, остановись!

Ни один из них не сбивается с шага.

Но тут школьные ворота полностью открываются.

Три тяжелых черных джипа стоят с другой стороны, их двигатели рычат у меня в ушах.

Они припаркованы боком. Будто загораживают выезд.

Я молча благодарю Кристину. Наэлектризованная драконья магия, которая куполом окружает школу, простирается до самой земли, потому что я вижу, как она переливается бледно-голубым светом между моими сужеными и внешним миром.

Это единственная причина, по которой они еще не атаковали.

Школьные охранники выглядят растерянными, неуверенно переминаясь с ноги на ногу. Без сомнения, парочка из них работает на Косу. Они оставляют свои винтовки прижатыми к телу и разговаривают друг с другом, наблюдая за взаимодействием междуРубеном и кем-то в ближайшем к ним джипе.

Окно первого джипа снова поднимается, и я нахожусь достаточно близко, чтобы разглядеть герб семьи Нага, отливающий серебром на боковой двери.

Она открывается, пропуская длинную черную ногу в ботинке.

— Я чувствую тебя, — на тонких губах моего отца появляется опасная ухмылка, когда он выходит из джипа. — Не в этот раз, Аурелия. Не в этот раз.

Я замираю от шока и страха. Раны на животе горят, словно вторя его словам. Это обещание того, что здесь произойдет.

Отец держится с достоинством прирожденного короля. Жилистый и высокий, он похож на неприступного призрака, сотканного из воли, яда и силы. Его фирменный длинный черный плащ развевается на ветру, руки сложены перед собой, как будто его совсем не беспокоит шеренга хищников, не сводящих с него глаз. У меня такой же оливковый цвет лица и черные как смоль волосы. Но глаза у нас разные. Глаза Змеиного Короля запали и потемнели, словно он видит все плохое, что есть в мире, и ему на это наплевать.

На его лице появляется понимающая ухмылка, когда он вызывающе смотрит на троих мужчин, которые теперь застыли на месте.

Я настолько поражена открывшимся передо мной зрелищем, что даже не вижу опасности позади себя.

— Я знал, что рано или поздно доберусь до тебя, сука.

Из-под меня вылетает мех в оранжево-черную полоску, тело пронзает боль, и я срываюсь со своих когтей. Я в ужасе вою, когда влажный жар окутывает оба моих крыла, а острые клыки болезненно впиваются в нежную плоть под моим оперением. У меня сводит желудок, когда эта зубастая пасть тащит меня к земле. Когти скребут по стволу дерева, а снизу доносится человеческий голос.

— Какого черта, Клосон?

Даже без слов я бы везде почувствовала злобный, мерзкий запах самца, который отверг Минни.

Я бьюсь, и рычание вырывается из горла Титуса, отдаваясь вибрирацией во всем моем теле, когда он сжимает меня достаточно сильно, что у меня начинают гореть и сдавливаться жизненно важные органы. Мне ничего не остается, кроме как подчиниться.

— Оставь его в покое, — приказывает кто-то.

Блядь. Неужели кто-то из охранников работает на Клосонов?

Мое тело находится во власти Титуса Клосона, пока он держит меня, как лиса цыпленка. Моя шея опасно болтается, когда мы приземляемся на землю. Однако Титус простодержит меня в пасти, в то время как остальные наблюдают за происходящим у ворот. Я вынуждена лежать неподвижно и смотреть на разворачивающееся представление.