Книга В твой гроб или в мой?, страница 118 – Жаклин Хайд

Я вскидываю руки в приступе разочарования.

— Я не знаю, что делать.

Она тяжело дышит, и ее компьютерное кресло скрипит, когда она двигается.

— Ладно, вот в чем дело. Я знаю, что бы я сделала, и это не было бы собиранием чемоданов, чтобы вернуться домой.

— Знаешь, ты действительно хорошо это воспринимаешь, — говорю я и жду, но несколько секунд она не отвечает. — Берни? — она стучит по клавиатуре как сумасшедшая, и я вздрагиваю. — Что ты делаешь?

— Убеждаюсь, что у тебя есть возможность выбраться из Румынии, если что-нибудь случится. Может быть, мы сможем перестраховаться и забронировать билет на обратный самолет на всякий случай.

У меня сводит живот, и я жалею, что не могу обнять ее. Умница.

— Я люблю тебя.

— Я тоже люблю тебя, сучка. Клянусь, если найдешь другого вампира, дай мне знать. Боже мой, ты думаешь, дворецкий тоже кровосос? Его фотография, которую ты мне прислала, кричала: «Я животное в постели». Я волонтер!⁶⁶

Я закатываю глаза.

— Ага. Я даже покане уверена, что он именно вампир. Я просто знаю, что Влад укусил меня и сказал, что я в безопасности.

— Верно, но как же это мило. И, если серьезно, у меня высокие стандарты. Никаких оборотней или монстров. Вампиры определенно самые успешные и могущественные.

— Я никогда не расскажу Владу, что ты это сказала.

— Боже мой, это значит, что я действительно с ним встречусь? — она визжит, и мне приходится отодвинуть потрескивающий от перегруза динамик подальше от уха.

Раздается стук в дверь за мгновение до того, как она открывается.

— Привет, привет, дорогая!

Я замечаю седую шевелюру раньше, чем знакомую улыбку. Черт. Неужели я не могу улучить минутку, чтобы хорошенько взбеситься?

— Привет, Джордж, — говорю я, изо всех сил стараясь улыбнуться.

— Он знает о Владе? — шепчет Берни.

Я смотрю на него, когда он закрывает дверь и проходит вглубь моей спальни.

— Не знаю, — честно отвечаю я.

— Какого черта ты шепчешь? — спрашивает она.

— Откуда, черт возьми, мне знать? А почему ты шепчешь?

Теперь мы обе просто разговариваем шепотом по телефону.

— Сейчас неподходящее время? Влад упомянул, что тебе, возможно, понадобится помощь в подготовке, — говорит Джордж, улыбаясь.

Его прислал Влад? Я подозрительно прищуриваюсь.

— Нет, просто пытаюсь спросить подружку, какие туфли надеть к моему платью, — говорю я со смешком, зная, что Бернадетт предпочла бы что угодно, но не это, и прямо сейчас, скорее всего, желает мне смерти. Она совершенно не любит наряжаться, и у нее блог, посвященный пижамам и тому, как их следует носить на светском мероприятии. Не думаю, что она неправа, просто у нее могут быть свои пунктики.

— Я на громкой связи? — спрашивает она.

— Нет, — говорю я, поднимаясь на ноги.

— В таком случае, к черту туфли, ладно? Туфли — это всего лишь вещи, созданные для того, чтобы еще больше укрепить наше бесполезное существование. Я надеваю обувь, только если мне приходится выходить из дома, что, опять же, совершенно нелепо. Например, кому вообще нужно или должно быть нужно выходить из своего дома? — продолжает разглагольствовать она.

Я перестаю слушать, потому что уже много лет слышу разглагольствования на тему «почему люди не должны покидать свои дома ни по какой причине». Это был спор, в котором я невольно участвовала совторого класса средней школы. Сказать, что это закончилось, было бы преуменьшением.