Книга В твой гроб или в мой?, страница 117 – Жаклин Хайд

Как только Влад оставил меня одну, я позвонила ей. Конечно, я позвонила! Он долбаный Дракула, и мне нужно с кем-то говорить, пока я не сошла с ума. Плюс, всякий раз, когда я обещаю не разглашать секрет, Бернадетт всегда является исключением. Она моя лучшая подруга и платоническая родственная душа. Она не в счет.

По возвращении в свою комнату я смотрю с дивана на застеленную постель, теребя оторвавшуюся нитку на розовой рубашке из найденного чемодана, в которую я переоделась.

— Берни, это серьезно, — я закрываю ладонью нижнюю часть телефона и рот, искренне не желая, чтобы кто-нибудь нас услышал, даже если я нахожусь в спальне за закрытыми дверями. Я потеряла наушники, но это меня не остановит. — Настоящий вампир.

После нескольких сообщений, в которых я пыталась объяснить, на каких американских горках сейчас катаюсь, при этом чувствуя себя как в огне, я сдалась и позвонила ей. Невозможно передать все это с помощью текстового сообщения. Вампиры реальны? Какого хрена?!

— Так, типа, он действительно тебя укусил? — спрашивает она с набитым ртом.

— Да. Я уже говорила тебе это, — шепчу я.

Она громко сглатывает.

— И ты не сфотографировала? Ты сошла с ума? Нам нужны доказательства.

Я иду в ванную, чтобы подойти к зеркалу и посмотреть на шею. Я делала это так много раз, что даже не могу сосчитать. Все время жду, что следы снова появятся.

— Нет, они исчезли к тому времени, как я вышла из его ванной.

— Или он морочит тебе голову, — я слышу недоверие в ее тоне.

Я уже думала об этом, но очевидно, что у мужика есть клыки. Я знаю, что я видела, и он даже признался мне в этом!

— Не думаю, — ворчу я, возвращаясь к дивану.

— Если это правда, то почему он не сделал этого раньше?

Ладно, в чем-то она права. У него было достаточно времени, чтобы укусить меня, но он сделал это только сейчас и всего один раз. После этого он также сказал, что мы поговорим об этом позже, и он ответит на все мои вопросы. Я просто не представляла, сколько вопросов у меня возникнет в течение следующего часа.

— Когда я сказала, что он может укусить меня, я не это имела в виду. Я просто подумала, что он имел в виду любовныйукус или что-то в этом роде, понимаешь? Мужчины бывают странные.

— Подтверждаю, но мне нравится. И, если он вампир, не могу поверить, что я это говорю, то все сходится. Я имею в виду, не похоже, что он может с этим что-то поделать, верно? Что, если ты буквально его единственный источник пищи? — говорит она.

Мысль о том, что он кусает кого-то другого, вызывает во мне приступ ярости.

— Черт возьми, лучше бы я была единственным источником пищи, — мои глаза расширяются. — О боже, что, если он кусал других гостей?

Берни разражается смехом.

— Что?

Я убью его.

Этот вопрос заставляет сучку смеяться еще сильнее.

Я поднимаюсь на ноги и расхаживаю, не в силах усидеть на месте.

— Клянусь богом, Бернадетт, я убью его.

Он мой.

Она фыркает в трубку.

— Что ты собираешься делать теперь? Убить вампира? Ты вообще слышишь себя сейчас? — ее хихиканье становится громче. — Должна ли я отправить тебе деревянный кол?

В ее словах есть смысл.

— Он сказал, что хочет поговорить.

— Так поговори с ним! Что ты все-таки собираешься делать, а? Ты правда останешься еще на неделю? — клянусь, звучит так, будто она мне не верит и просто потакает. Что ж, в ее защиту могу сказать, что я, наверное, кажусь сумасшедшей, но я ценю, что она не звонит в психиатрическую больницу.