Книга Все потерянные дочери, страница 36 – Паула Гальего

Она прекрасна, пока спит. И она здесь. В безопасности. В этих покоях, где мы вместе с той самой ночи, когда я ослушался Эрио.

— У меня не было выбора, — шепчу я, будто он всё ещё может меня услышать.

Одетт издаёт тихий звук и слегка ворочается, сильнее прижимаясь к подушке, которую обнимает. Один глаз приоткрывается, она лениво смотрит на меня и одаривает меня сонной, мягкой улыбкой, прежде чем снова закрывает глаза.

Что-то тёплое разливается в груди, сметая остатки кошмара. Я тянусь и провожу рукой по её спине. Она мурлычет в ответ, как кошка.

— Ты что-то сказал? — спрашивает она хрипловато.

— Доброе утро, — отвечаю.

У неё тёплая и мягкая кожа. Простыни прилипли к её телу, обнажённая спина, та самая нежная улыбка на губах, которые я целовал до изнеможения… Всё это — дар для чувств, подарок, которого я не достоин.

Одетт поворачивается ко мне, ничуть не заботясь о том, чтобы прикрыться.

— Доброе, — бормочет она.

Её руки тянутся ко мне, обвивают мою шею и тянут вниз, ближе. Я пытаюсь удержаться, упираюсь ладонями по обе стороны от её тела… но не могу. И падаю, оказываясь на ней — грудь к груди, дыхание к дыханию.

Она дарит мне поцелуй — мягкий, тёплый,как вечер у костра. А мои губы отвечают ещё до того, как я принимаю решение: поцелуй становится глубже, сильнее, длиннее. Я чувствую, как она тает подо мной.

Её руки скользят по моей талии, по спине. Пальцы запутываются в моих волосах, удерживают моё лицо, чтобы целовать меня, и её ноги обвивают мои бёдра, прижимаясь крепче.

Это происходит почти невольно, будто между нами нет ни одного лишнего движения, ни одной мысли. Просто было: поцелуй. А потом — уже нечто большее.

Я чувствую, как всё внутри меня вспыхивает, горит под кожей, словно ток в венах. И я не могу оторваться. Я не хочу.

И тогда — окончательно — холодная тень Эрио исчезает.

Когда мне наконец удаётся подняться с постели, я сразу же принимаюсь за дело.

Завтра мы отправляемся в Илун. Мы решили идти налегке. Нам не нужна армия, чтобы прикрывать нас — она нужна Эрее. Мы предполагаем, что войска Львов отступили в Ликаон, где они всё ещё сильны на территории Волков, поэтому наша армия останется охранять границу. Мы также отправили отряды на стыки с Лиобе и Бельцибаем — на всякий случай. Обстановка какое-то время будет напряжённой.

В этот вечер я жду перед временным госпиталем, пока не появляется Аврора. Эдит выбрала старое капище для его обустройства. Не знаю, какому богу оно было посвящено до того, как его заняли Моргана и Аарон; теперь от него остались только каменные плиты, в каждую из которых высечен герб с головой льва.

С поля перед зданием я наблюдаю, как раненые с ожесточением разрушают эти эмблемы. Молодой солдат с рукой на перевязи изо всех сил лупит по камню второй рукой, женщина с повязкой на левом глазу работает чем-то вроде зубила, старательно обезображивая львиное лицо.

Моя сестра замечает меня сразу, как выходит. Она вытирает руки о подол жёлтого платья. — Интересный выбор цвета для работы в госпитале, — замечаю я, хотя на ней и правда нет ни пятнышка крови. — Пока я не принимаю тяжёлых раненых, — отвечает она и с лёгким вздохом опускается рядом со мной в траву. Прикрывает глаза от солнца, положив руку на лоб. — С трудом в это верится. Она улыбается и поворачивает голову ко мне. — Вы уезжаете завтра. — Это не вопрос. — Война не окончена, — говорю я. — Надо подготовиться к последнему бою. — Почему ты так уверен, что он будет последним? Я задумываюсь. — Потому что яхочу в это верить.