Онлайн книга «Все потерянные дочери»
|
— Уверен, у тебя много вопросов ко мне, — предлагает он. — Нам обоим есть чем поделиться. Он протягивает мне руку, и на мгновение я застываю; но потом понимаю, что мне нужно просто надеть маску. Я протягиваю ему свою и позволяю его пальцам сжать мою ладонь с мягкостью, от которой у меня переворачивается желудок. Он улыбается, потому что думает, что победил. — Мы прогуляемся, — отвечаю я с теплой улыбкой, — но в другой раз. Это правда, что сейчас мне нужно спокойствие, которое дарит рассвет. Мне нужна тишина. Касание его большого пальца к моим костяшкам. — Ты всегда была особенной. Я знаю, что это ложь. Он всегда давал мне ясно понять, что я всего лишь галочка; поражение или победа, которая либо отнимет, либо добавит ему престижа. Ничего более. Даже когда меня выбрали из всех претенденток, чтобы заменить Лиру, я не получила от него ничего, похожего на признание. Я забираю руку. Дарю ему улыбку и поворачиваюсь спиной, желая, чтобы онпоскорее ушел. Чувствую, что он продолжает наблюдать за мной, пока я седлаю одну из лошадей, и мое сердце бешено колотится от страха, что он может передумать, войти и пойти со мной… но он этого не делает. Еще до рассвета я уже в седле. Я делаю несколько кругов, убеждаясь, что на этот раз за мной никто не следит. Углубляюсь в лес, пересекаю стены дворца и еду дальше, пока густой туман не начинает скрывать ноги животного, высокую траву, дикие папоротники… Я привязываю лошадь подальше, потому что не хочу, чтобы она испугалась, и преодолеваю последний отрезок пути пешком. Дождь и ветер стерли следы того, что произошло здесь некоторое время назад, когда я носила другое лицо и другие доспехи. Не осталось следов осыпавшейся земли там, где Кириан упал в овраг, ни останков лошади, разорванной пополам. Края грота внизу тоже укрыты дымкой, которая, кажется, поднимается из недр самой скалы. Я подхожу к краю, и дрожь пробегает по спине, когда я открываю рот, набираю воздух и кричу: — Тартало! Словно поняв меня, птицы, гнездившиеся на ветвях деревьев, нависающих над его жилищем, взлетают. Небо на мгновение наполняется карканьем, а затем погружается в абсолютнейшую тишину. Стоять здесь странно, потому что я чувствую себя так, словно постучала в огромную тяжелую дверь, ведущую в неизвестное место. И вот кто-то идет открывать эту дверь. Бум. Бум. Я делаю шаг назад, но беру себя в руки. Бум. Бум. Темная тень выбирается из грота. Бум. Бум… Эта тень растет, сотканная из кошмаров и страшных сказок, она выпрямляется, и эти гигантские ноги разгоняют туман, пока она приближается, и я узнаю лохмотья, прикрывающие тело существа, зубы, улыбающиеся мне, единственный серый глаз, который, кажется, видит всё. Часть меня, отвечающая лишь за самый базовый инстинкт, умоляет меня бежать; изо всех сил. Это крик о том, чтобы бросить любой план и не оглядываться, но я заставляю себя остаться. Я сбрасываю плащ, чтобы Тартало увидел метки на моих руках, поднимаю лицо и выдерживаю его странный взгляд, когда он подходит к краю, и мы оказываемся лицом к лицу. — Дочь Мари, — приветствует он меня, и его дыхание, всё еще несущее смрад гнилого мяса, колышет папоротники у моих ног. — Ты пришла ко мне. — По собственной воле, — отмечаю я. Мой голос — лишь шепотрядом с его грохотом. Тартало улыбается во весь рот. — Весьма дерзко с твоей стороны, должен признать. — Так же дерзко, как заключить сделку со мной, зная, что я могу разорвать её в любой момент. |