Книга Все потерянные дочери, страница 204 – Паула Гальего

Мне не нужно угрожать ему или говорить, чтобы он позволил всему идти своим чередом. Одного взгляда, когда Азери замечает мое присутствие, достаточно, чтобы он вздрогнул и исчез.

Никто из смертных этого не замечает. Оба слишком поглощены собственным бременем, чтобы думать о тенях, наблюдающих за ними, чтобы думать обо мне.

В лагере, который Дочери Мари держат скрытым, Девин входит в палатку Арлана, и делает это с поспешностью, которую не должен был показывать. Он понимает это мгновенно, когда видит, что Арлан цел, когда убеждается, что принц по-прежнему невредим.

— Что ты здесь делаешь? — говорит ему Арлан и сам понимает, что, возможно, это прозвучало более угрюмо, чем тот заслуживает.

Его голова забита объяснениями, которые дали ему Нирида и Кириан, оправданиями, извинениями… и больше всего его бесит то, что он их понимает, потому что на их месте поступил бы так же.

Девин, который днями думал об этой встрече, не может удержаться и цокает языком. — Разве так встречают своего короля? — Ты мне не король, — возражает тот.

Он не хочет ничего знать ни о королях, ни о королевах. Не хочет думать о том, что сестры, о которой он молился богам, никогда не существовало, что это была Одетт.

Девин кусает нижнюю губу, успокаиваясь в поисках ответа, который не подразумевал бы крика. По правде говоря, он не должен быть здесь. Советники умоляли его не ехать на битву; передать командование войсками и оставаться в безопасности при дворе. Таков был план, пока не пришли новости о предательстве Эльбы, пока шпионы не доложили, что Эмбера и след простыл… пока Арлан не решил на этот раз не отвечать на его письма, даже теми безличными фактами, которыми раньше заполнялстраницы посланий.

— Я король войск, которыми ты командуешь, — парирует он. — Верно. Прошу прощения, ваше величество, — отвечает Арлан, но вскидывает подбородок с некоторой надменностью. — Могу я спросить, что вы здесь делаете?

Девин думает, что было бы неплохо иметь ответ, который не требовал бы признаваться в столь многом столь малым количеством слов. Я здесь, потому что ты не ответил на мои письма. Я здесь, потому что волнуюсь за тебя. Я здесь ради тебя.

— Я хочу присутствовать лично. Тем более когда новости, которые я получаю, столь странны. Предательство Эльбы, исчезновение Эмбера и внедрение ведьмы Одетт… Что произошло, Арлан?

Он готовится выдать ту же ложь, которую использовали против него раньше: Одетт, Кириан, Нирида… И понимает, что не хочет этого делать.

Поэтому он рассказывает ему всё. Рассказывает, кем был Эмбер на самом деле. Говорит о том, что они делали, что скрывали от мира… и Девину приходится сесть.

Когда он заканчивает рассказ, когда король осознает, что слой льда, по которому они ходили, еще тоньше, чем они думали, он позволяет иным силам, не имеющим отношения к тяжести короны или ответственности, взять верх и спрашивает:

— А ты сам как?

Сначала Арлан удивляется. Затем, как и много раз прежде, когда ему казалось, что он слышит те же слова, читая письма короля, он злится. Он собирается сказать что-то, о чем, вероятно, позже пожалеет, когда Девин встает, сокращает расстояние между ними и смотрит ему прямо в глаза.

— Он что-то сделал с тобой? Эмбер тебе… как-то навредил?

Арлан моргает. Замешательство овладевает им, и это заставляет гнев медленно раствориться. — Нет, — отвечает он, хотя сам не знает, правда ли это. — Вы… вы отзовете свои войска?