Книга Все потерянные дочери, страница 205 – Паула Гальего

Девин сохраняет спокойствие. — А ты хочешь, чтобы я их отозвал? Теперь ты… наследник. Нет. Что я говорю. Ты должен быть королем.

Арлану не нужно раздумывать. — Нет. Нам нужна Королева Королей, чтобы выиграть эту войну. — Он отворачивается и трет подбородок. Девин следит глазами за движением его пальцев. — Я бы поступил так же.

Оба молчат, и король кивает. — Я сохраню секрет, пока ты не скажешь мне поступить иначе.

Арлан пристально смотрит на него, осознавая, что он ему предлагает. Гражданскую войну? Войну, в которую Девин втянул бы Нуму после стольких усилий посохранению мира? Нет. Он никогда бы не смог.

Девин заговаривает снова, когда Арлан продолжает молчать. — Ты знаешь, как давно самозванец выдавал себя за нашего Эмбера? — Думаю, практически с тех пор, как я его знаю, — отвечает он и сжимает челюсти.

Девин проводит рукой по светлым волосам и ругается. Он думает, что это его вина, что его так обманули, что это он вырвал его из своего двора, отправил прочь с самозванцем.

— Я был таким дураком… — говорит тогда принц Эреи и немного ломается. Надлом чувствуется в дрожи его пальцев, в скованности позы, в блеске его зеленых глаз…

— Он обманул нас всех. — Меня он обманул больше, потому что я позволил ему это сделать. — Он закрывает глаза. — Он заставил меня поверить, что я могу ему нравиться, заставил думать, что он меня ценит, что я… Это был мой первый поцелуй.

Он не знает, почему сказал это, почему именно ему. Слова, казалось, застряли между ребер, в грудной клетке, и вырвались вот так, без спроса, когда он это осознал.

Арлана разбирает смех, горький и печальный, потому что он знает: отныне, в следующие дни, месяцы, годы… он будет продолжать вспоминать все те моменты, которые у него украли и которых так много, что он не смог осознать их все разом.

А тем временем король видит, как он смеется этим пугающим смехом, видит, как закрывает лицо рукой и качает головой, потому что друзья лгали ему, сестра давно его покинула, та ведьма, к которой он, казалось, привязался, предала его, а тот самозванец, к которому он сам его отправил, ранил его самым жестоким образом.

Ярость такова, что он не особо думает, что делает, когда кладет руку ему на плечо, чтобы тот посмотрел на него, а затем позволяет этой руке самой скользнуть по его щеке.

Король думает, что за эти годы он сильно изменился внешне. Раньше он был красив, но теперь… теперь неправильно думать о том, насколько он привлекателен. А внутри он остался прежним.

— Второй будет лучше, — вырывается у него. — Что? — спрашивает принц. — Твой второй поцелуй. Он будет лучше.

Тишина — это нить между ними, которая натягивается и сближает их. Почти как наяву, Арлан немного подается вперед, или, может быть, это он сам. Они смотрят друг другу в глаза, и в глазах принца танцует замешательство, а также нечто, что кажется Девину похожим на надежду, на любопытство…Нечто опасное.

Это то же самое, что заставило его вызвать семью Эмбера, заставило попрощаться с ним. Арлан начинал что-то чувствовать к королю, и Девин, который никогда не был ни наивным, ни идеалистом, отослал его прочь. Потому что он хорошо знал себя и понимал, что в конце концов не смог бы его оттолкнуть. А тогда Арлан был грустным, одиноким и уязвимым… а он — только что коронованным королем, которого могли убить в любой момент, тем, кто снова разрушил бы жизнь изгнанного принца.