Книга Три королевы, страница 86 – Женева Ли

— Лицемерка. — Он прищелкнул языком и наконец отпустил девушку. Она без лишних звуков вернулась на свое место в темном углу. — Я должен был ожидать этого от ребенка, воспитанного Келли.

Он позволил имени моей матери повиснуть между нами. Я не была уверена, это оливковая ветвь или приманка, поэтому оставила без внимания.

Уильям покрутил свой кубок с кровью, как искушенный ценитель вина.

— Тебя не интересует, откуда я знаю твою мать и почему ты здесь?

— Полагаю, ты мне расскажешь. —Я скрестила руки на груди, слегка пожав плечами, надеясь, что он не заметит, как учащенно забилось мое сердце. — Похоже, тебе нравится слушать свой голос.

Какое-то время он молчал и был так неподвижен, что у меня зачесалась кожа. Но хотя он не двигался, его глаза потемнели.

— Мы должны прояснить несколько моментов, моя дорогая. Я — глава этого дома. А не моя мать. Упокой, Господи, ее душу. Или моя жена. Да будет она проклята. Я. И я нахожу твое чувство юмора утомительным. Ты будешь держать свои шуточки при себе.

— А если нет?

— Это просьба. В следующий раз это будет приказ.

— Я не выполняю приказы, — холодно ответила я.

— У тебя нет выбора. Я твой сир, помнишь? Ты будешь подчиняться моим приказам, нравится тебе это или нет.

Я сглотнула, когда он повторил то, что сказал прошлой ночью в саду. Часть меня хотела узнать, что он имел в виду. Часть меня подозревала, что я уже знаю.

Он ухмыльнулся, делая глоток из своего кубка. Мои глаза следили за его движением, и я почувствовала боль в деснах, когда увидела кровь.

— Не хочешь выпить сама? Это можно устроить.

— Нет, — быстро ответила я, но он щелкнул пальцами, и из темного угла комнаты появился еще один эскорт. Молодой человек протянул запястье, но я покачала головой. — Я не…

— Лгунья, — пробормотал Уильям. — Я чувствую твой голод. Зачем отрицать это?

— Я не… я не… — Я не знала, как закончить свои фразы.

— Скажи мне правду, — потребовал он, и я почувствовала, как меня словно что-то сковывает. Я сжала губы, решив ничего ему не говорить. — Ты уже пила кровь?

— Да. — Ответ вырвался из меня прежде, чем я успела его остановить.

— У тебя появились клыки? — спросил он затем.

Я кивнула, боль во рту усилилась.

— Покажи мне.

Я тут же открыла рот.

— Покажи мне свои клыки, Тея, — уточнил он с нетерпеливым вздохом.

Прежде чем я успела сказать, что не знаю, как это сделать, острое жжение сменило боль, и мои клыки удлинились. Мои глаза расширились, когда я осознала, насколько Уильям Дрейк контролирует меня — мое тело. Он мог заставить меня делать все, что ему заблагорассудится. От этого хотелось блевать.

— Вот и они, — сказал он. — Теперь пей.

— Я… — Но я уже тянулась к руке эскорта, уже подносила его запястье к своему рту. На мгновение я замешкалась, осознав, что понятияне имею, что делаю.

— Поддайся своей истинной природе, — приказал мне Уильям.

Я почувствовала крошечный толчок, словно его слова лишили меня самообладания, и вонзила зубы в плоть мужчины. Я ненавидела это — ненавидела насыщенный вкус его крови на моем языке. Ненавидела, как сильно я этого хотела. Я ненавидела то, что не хотела останавливаться. Вместо этого я продолжала пить, наслаждаясь тем, как тепло разливается по моему горлу. Мир вокруг меня погрузился в тени, но я ощущала все очень остро. Я слышала медленное сердцебиение Уильяма, мягкое ровное дыхание других эскортов и постепенно замедляющееся сердцебиение мужчины.